Я откинулся на спинку скамьи и поиграл в пальцах двузубой вилкой с насаженной на ней жареной рыбешкой.
Видимо, предполагается, что я сейчас заору от восторга и вскочу с криком «Да! Да! Согласен! Давайте поскорее?..»
Он посмотрел на меня с интересом.
А ты что, не согласен? Стать Лоцманом настоящим Лоцманом, которому могут открыться все тайны Фарватеров и маяков может далеко не каждый, а в тебе я вижу нужные способности.
опаньки! Вот это новость!
Какие именно, не секрет?
Не секрет. Но сейчас объяснять бесполезно, пока ты слишком мало знаешь, да и не все можно объяснить, надо почувствовать. Если согласишься сам все поймешь. Учти, такие предложения
Да-да, знаю, делаются один раз в жизни. Я сжевал остатки рыбешки и глотнул эля. Но у меня вообще-то свой дом, своя жизнь, родители, друзья с ними как? Предлагаете забыть и начать все с чистого листа?
Он со стуком положил нож на воображаемый рисунок «мирового колеса» от него на столешнице осталась лишь крошечная зарубка на месте ступицы, куда он, разгорячившись, воткнул острие.
Я понимаю, все это крайне неожиданно. Ты устал, потрясен, тебе надо все обдумать, переварить погоди! Он вскинул ладони, увидев, что я собираюсь возразить. Отправляйся сейчас в свою комнату, тетушка Гвинкль уже все приготовила, а завтра
с утра я за тобой зайду. Мы отправимся в Гильдию Лоцманов и там закончим наш разговор.
И, не слушая больше возражений, мастер Валу встал из-за стола и жестом подозвал хозяйку трактира. А я вдруг ощутил колоссальную усталость, оставившую мне единственное желание: прямо сейчас наскоро ополоснуться хоть холодной водой из кувшина, если здесь не найдется нормального душа, а потом завалиться в постель. А там, и правда, видно будет утро вечера мудренее, не зря ведь предки сочинили эту поговорку?
Когда я поднимался по узкой лестничке на второй этаж, казалось, что провалюсь в сон, стоит только прикоснуться ухом к подушке. Но нет, не получается: сколько ни пытался, сколько не ворочался с боку на бок сон никак не шел, и мысли упорно возвращались, к тому, что я узнал за этот безумный наверное, самый безумный за всю мою не такую уж и короткую жизнь. А потому, когда дверь моей комнаты начала с легким скрипом приоткрываться подскочил, словно подброшенный пружиной, сел на кровати и зашарил рукой по спинке стула, где на продетом в джинсы ремне висел нож в перехваченных узким ремешком ножнах.
VI
Но дело, конечно, было не в опасении грабителя я не допускал такой возможности всерьез. Я был один, в незнакомом, совершенно невозможном с точки зрения имевшихся у меня представлений об устройстве Мироздания месте, и рассчитывать мне было не на кого, кроме как на самого себя. И на этот вот нож, купленный в Москве, в магазине «Охота», привлекший меня претензией на знаменитый «Ка-бар». На рыжих кожаных ножнах, как и на черном оксидированном клинке даже маркировка соответствующая имелась «USMC», сиречь «Корпус Морской пехоты США», чтобы легковерный покупатель вроде меня не заподозрил (совершенно, надо сказать, справедливо) в ноже не слишком дорогую китайскую подделку. Впрочем, заточку он держал неплохо, ладони сидел удобно, и вид имел достаточно грозный а что еще, если подумать, нужно от такого ножа?
Но не об этом я думал, конечно, нащупывая в темноте рубчатую рукоять. Дверь все скрипела, открываясь с неестественной какой-то медлительностью, и я успел не только высвободить нож из ножен, но и перевернуть его лезвием вверх, так, чтобы плоское стальное навершие легло в пальцы, а сам клинок полностью скрылся за предплечьем. Я люблю ножи, успел вволю поупражняться с приобретением, и теперь был уверен, что сумею одним движением перехватить нож, неважно, прямым или обратных хватом и даже, если понадобится, метнуть, не вставая с койки резким взмахом, на пол-оборота клинка.
Дверь тем временем распахнулась почти наполовину, но в комнату никто входить не торопился. В коридоре, в самом конце горела масляная лампа, ее свет пробивался в комнату под дверью узкой полоской и теперь, когда дверь чуть приоткрылась, я угадывал фигуру, притаившуюся сбоку, за косяком. Да, так и есть вот тень на стене шевельнулась, и мне стало ясно, что роста визитер небольшого, сложение имеет субтильное, и вообще
да, так и есть короткая фраза с вопросительными интонациями, прозвучавшая из-за двери, была произнесена женским голосом, причем очень тихо, почти шепотом. Слов я, разумеется, не понял, но и без перевода было ясно, что ночной гость вернее гостья просит позволения войти. Я торопливо прикрыл голые ноги свисающим с койки одеялом, покосился на окошко не ждать ли и оттуда каких-нибудь сюрпризов? и лишь тогда на чистейшем русском языке, стараясь, чтобы голос звучал, по возможности, непринужденно и не выдал бы меня невольной дрожью, сказал: «Войдите!»
Дверь еще немного приоткрылась, в образовавшуюся щель проскользнула темная фигура и замерла в шаге от порога. Тусклый свет из коридора падал на стену узким прямоугольником, и на его фоне я не мог различить ни цвета волос, глаз, ни даже черт лица визитера но очертания силуэта вместе с легкой, почти неслышной поступью давали понять, что я не ошибся. Незваный гость, вернее, гостья женщина, причем молодая.