Болтун Боря в ответ пробурчал что-то неопределенное, но все-таки утихомирился.
Мы двинулись в сторону виднеющегося на горизонте перелеска, чудом уцелевшего после бомбежек.
Пока мы перебирались через канавы и обходили воронки, Боря, конечно же, все равно пытался разговаривать. Дескать, так идти веселей и путь кажется короче. Предупреждая его неуместные вопросы, я принялся рассказывать о Балтике и Ленинграде всё, что знал. К счастью, этого хватило, чтоб Борька поверил и слушал с открытым ртом. Лишь время от времени хмыкая удивленно и односложно комментируя. А потом он сам начал что-то рассказывать и этих историй хватило до самого конца нашего пути.
Мы вышли на большую поляну, окруженную молодыми деревьями. Кругом разводили костры, ставили палатки, слышался смех и куплеты фронтовых песен. В текущем неподалеку ручье стирались гимнастерки. А от походной кухни над поляной распространялся аппетитный запах каши с салом. От всего этого у меня кружилась голова, и я старался не отходить от своих спасителей.
Борьку по прибытии шумно приветствовали, и он принялся рассказывать, как спас троих бедолаг, и один из них вот он, из Ленинграда, важный гражданский из инженерного наркомата! Он бы и дальше распространялся о своих подвигах, однако Алексей вовремя прикрыл фонтан его красноречия. Погрозил другу кулаком и сказал, что возможно моя миссия здесь секретная и не требует лишнего упоминания.
Мне такой поворот понравился. Я напустил на себя шлейф таинственности. А что было делать? Благо, во взводе Алексея не попалось никого из Ленинграда. Они бы быстро меня раскусили. Но ведь тридцать человек взвода это ещё не вся рота, и тем более не батальон
Меня приняли гостеприимно. Тут же накормили, выделили сто грамм «наркомовских», осмотрели в лазарете и уложили отдыхать, оставив все невыясненные вопросы на утро. Напоследок Борька шепнул:
А всё-таки, чудно ты разговариваешь, лишенец.
И через минуту уже сам захрапел.
2035 год. Август.
Лаборатория цеха технических разработок.
А начиналось всё, собственно, вот так
Зовут меня Александр. Живу в Подмосковье. Работаю главным инженером в «Центре технических разработок». В возрасте 30 лет в моем распоряжении уже два десятка сотрудников, современное оборудование, лаборатория и экспериментальная барокамера для особых опытов.
Имею любимую жену и лапочку-дочку. Как там говорилось в старом мультике? Четыре сыночка и лапочка-дочка! Так что теперь дело за сыновьями. Супруга отнекивается, но планы в перспективе имеются. Живем дружно, дочка ходит в школу, супруга работает в библиотеке.
Вчера был такой же день, как обычно. Но только на первый взгляд. С него, собственно, можно начинать отсчет моей грядущей истории. Помните, как в том советском фильме «Кин-дза-дза»? Мужик пошел в магазин за хлебом и макаронами,
а оказался в другой галактике. Сходил, называется, за покупками, едрит в душу.
Так же и со мной.
В то злосчастное утро, я отвез дочку в школу, и отправился на работу.
Здорово, начальник! приветствовал меня штат сослуживцев. Здесь мы все знали друг друга и общались на короткой ноге, без церемоний. Коллектив дружный, каждый сотрудник на своем месте.
Что у нас сегодня с барокамерой? проверяя показания датчиков, уточнил я. Настроена?
Вектор луча на Курскую магнитную аномалию. Заданный азимут ноль-восемь. Давление в норме, проскрипел автоматический голос самописца.
Надо бы проверить герметизацию, с сомнением хмыкнул мой помощник.
Вокруг копошились специалисты, каждый занят своим делом. Проверяли настройки, операторы сидели за мониторами, диспетчер налаживал связь с атмосферным зондом. Помещение цеха представляло собой муравейник, где каждому члену группы была доверена своя собственная территория. Гудели приборы, мерцали компьютеры, светились диодами панели управлений.
Введите код с подтверждением! потребовал автомат самописца.
Эта задача была моей. Впереди высилась громадная махина барокамеры. Герметически упакованная, она представляла собой вытянутую капсулу с сотней проводов, войдя в которую, ты мог оказаться запертым изнутри. В общем, что-то похожее на адронный коллайдер в миниатюре.
Запрягай! дал я установку.
Зайдешь, сам глянешь? спросил помощник. Или мне проверить?
А что там?
Бар-рдак! Показания уровня герметизации зашкаливают. Где-то утечка.
Камера меж тем включилась автоматикой на вращение. Завертелась ось, заработал генератор. Внутри капсулы полыхнуло ослепительной вспышкой.
Отключить! рявкнул я в микрофон.
Оператор по ту сторону защитного экрана нажал на «стоп». Капсула замедлила ход.
Давно так сверкает? спросил у помощника.
Со вчерашнего дня. Тебя не было, мы отложили запуск до утра.
А меня-то чего ждали?
Ну, ты ж начальник, Саня. Думали, захочешь сам войти, проверить.
И я вошел.
Время ухнуло куда-то в пустоту. Дав задний ход с небольшим креном на левую ногу, я миновал узкость, то есть дверь в барокамеру. Стал на корь посередине рейда, как сказал бы мой далекий пращур, дед-моряк.
Пол капсулы заходил под ногами ходуном. Вспыхнули голубоватым светом обода энергетических зарядников. Зашипел выпускаемый воздух. Давление резким скачком прижало меня к стене. Сдавило грудь. Автоматические шлюзы сдвинулись как в лифте. В ушах заработали сотни колокольных набатов. Все куда-то поплыло, обрушиваясь вниз. Рвотный рефлекс сработал безотказно захотелось вывернуться наизнанку.