Орудие! сам себе командует лейтенант, и сам себе ответив Выстрел! дёргает за шнур. Открываю рот, чтобы не оглохнуть.
По пулемёту мы естественно не попали, а вот домик вспух от разрыва, причём снаряд, пробив бревенчатую стену, взорвался внутри. Колпачок я открутить забыл, поэтому снаряд сработал на фугас. Пулемётчикам, от того что конкретно по ним не попали, лучше не стало, так как всё что от них осталось, придавило развалинами. Бум-с! Что-то рвануло слева.
Ага, первый пошёл. Ну-ка братцы, стрельните по противнику на левом фланге, прикройте наших. Командует капитан Алексеев.
По самому левому флангу не могу, доворота не хватит. Тем не менее крутя маховик влево, отвечает младшой.
Бей куда хватит, главное напугать, да и осколки достанут кое-кого.
Понял.
Взрыватель осколочный, по пехоте, прямой наводкой. Даёт команду лейтенант. И пока мы наводим орудие, Рабинович скручивает колпачок. И после зарядки.
Орудие!! Выстрел!! Откат нормальный! И почему-то два взрыва. Бум! И. Бум-с!!!. Ну бум-с это от нашего разрыва, а вот бум?
А вот и второй. Неестественно громко прокричал командир разведчиков, которого слегка глушануло от нашего выстрела.
Как вы не глохнете, артиллеристы? продолжил он после небольшой паузы, поковыряв пальцем в ухе.
А вы рот широко открывали? Товарищ капитан. Кричу я в ответ.
Не ори, я не глухой. Почему же тогда не предупредили?
А для кого я команду выстрел давал? вступает в разговор лейтенант.
А всё у вас, у артиллеристов, ни как у нормальных людей. Негромко ворчит себе под нос ротный. Ну, это он так думает, что негромко, а все мы его прекрасно слышим.
Приступай сапёр, показывает он рукой на гаубицу. Постреляли, и будет. Хороша, как говорится Маша да не наша.
Подбегающих по ходу сообщения разведчиков первого отделения, капитан направляет по краю болота в наш тыл, туда же отправляет и нашего снайпера. Вместе со второй группой уходят корректировщики, а после третьего «бум», со своими бойцами прибегает сержант Филатов.
Товарищ капитан. Со мной все отошли, я последний. Все три пушки уничтожены. Потерь нет.
Хорошо сержант. Сейчас рванём четвёртую и уходим. Но просто так отойти фрицы нам не дали. После того как наш огонь ослабел, они решили пойти в атаку, но просчитались, потому что заняв позиции, мы открываем шквальный огонь, из десятка автоматов и двух пулемётов. Наступательный порыв противника сразу остывает, и они, припав к земле, начинают там что-то искать, то ли укрытия, то ли просыпанную мелочь. Пока наши пулемётчики помогают им в этом нелёгком деле, короткими очередями уничтожая самых нерасторопных, остальной лишний состав разведвзвода, неспешно, со скоростью испуганных сайгаков, покидает расположение бывшей батареи лёгких полевых гаубиц.
Ты снарядный погребок заминировал? спрашиваю я у сапёра.
Заминировал. Товарищ сержант.
Можешь сделать так, чтобы рвануло, когда немцы сунутся на позиции.
Можно. Но всех гоните отсюда. Свистом привлекаю внимание пулемётчиков и, махнув рукой, зову их с позиций. Достреляв оставшиеся в лентах патроны, операторы машинного стреляния, быстро делают ноги. Перемахнув через бруствер, вдвоём с Серёгой залегаем на насыпи и ждём сапёра. Минуты кажутся вечностью, немцы начинают проявлять активность, поэтому откатившись немного в сторону, высаживаю по ним остаток диска своего ППД и быстро отползаю в другое место. Переждав ответную стрельбу в нашу сторону, из окопа вымахивает сапёр и под очередной «бум»,
как кабан-секач, на четырёх костях бодро улепётывает по тропе, натоптанной «сайгаками», ну и мы следуем за ним таким же макаром. А то ну его нафиг, этого сапёра, думаю я про себя, вдруг что напутал, очнёшься потом на облаке или в котле с кипящей смолой. Метров через тридцать из кабанов перевоплощаемся в шимпанзе, а потом уже бежим как все нормальные или не очень, люди.
Наших догоняем уже в кустарнике и, упав на землю, пытаемся отдышаться. Примерно через минуту, немного передохнув, достаю из вещмешка патроны и набиваю один из кругляшей, для своего прожорливого друга. Закончив с этой далеко не быстрой процедурой, вставляю магазин на место и, передёрнув затвор, ставлю автомат на предохранитель. Надо где-то раздобыть секторные магазины, а то у того дохлого фрица, их почему-то не было. Интересно, подойдут ли сюда мои спаренные от ППД-38, а то сам ствол пришлось уступить одной тыловой крысе, когда я выбивал снаряжение для взвода, правда ПП я отдал вместе с круглым магазином (пускай помается), а вот мои особым образом соединённые секторные магазины, остались на базе разведчиков, в Земцах. Их я планировал подарить Ваньке с Мишкой, но если подойдут к моей машинке, то «пацаны» обломаются.
Пока мы перезаряжались и приводили себя в порядок, лейтенант времени зря не терял и вёл пристрелку. Начал он с деревни, потом произвёл пятиминутный огневой налёт по наступающим на батарею фрицам, ну а когда мы все приготовились «встать на лыжи», поставил стену заградительного огня между нами и противником. Под прикрытием артиллерийской стрельбы 76-мм пушек, мы сначала отскочили на юг, а пробежав километра два, вышли на просеку и, повернув на восток, двинулись по ней. Моя группа топала в хвосте, поэтому я шёл и переговаривался со старшим сержантом Филатовым, который как заместитель командира отряда, шёл замыкающим. Когда мы свернули на просеку и перешли от бега с препятствиями на спортивную ходьбу, со стороны оставленных нами огневых позиций, раздался очень громкий «бабах».