Проник в Кремль националист литовский,
А может быть и латвийский,
Но он пойман и расстрелян.
Завтра будут похороны товарища Троцкого.
* * *
Как дела, дорогая!
Я не знаю, она ответила,
Это слишком. Погладить
Надо тебе манишку,
Чтобы быть на приеме завтра вечером.
А, что товарищу Сталину, делать нечего?
Ведь похороны на завтра назначены,
А после прием, где все надушены, расфранчены
Националист из Риги убил товарища Троцкого,
В бушлате, с бескозыркой матросской.
Вошел в Кремль уверенной походкой.
В кабинет Троцкого быстро вошел,
Беднягу хозяина тут же нашел.
Выстрел и со стены сползли мозги
А говорят, что в кабинете была оргия.
Женщины,
вино, шашлык. Берия и Ягода,
А за окном непогода.
Из-за женщины вышла ссора.
Спокойно. Что произошло там мы не узнаем.
Послезавтра в Берлин уезжаем,
А через месяц в Париж,
Мой любимый малыш.
* * *
Солнце встало, и небо сияет светом.
Асфальт теплом согрет.
Стоят монолиты мощи сталинской,
А подвалах крысы.
Грызут, ломают
Монолиты власти.
Колосс на глиняном постаменте.
И не напишет рука сиониста
На кремлевской стене:
мене, мене, текел, упарсин
Монолит один.
Трещины в фундаменте бытия власти.
И ждут её напасти.
* * *
Но все кончается.
Года промчались.
Мир изменился.
Строй сменился.