Понимаю тебя! крикнулъ Роджеръ. Понимаю! Разъ ты хочешь этого, хочу и я. Болотистая мѣстность за Глинтрелемъ на тихой зарѣ Парочка вотъ этихъ діаволовъ. Онъ взглянулъ на пистолеты. Я согласенъ съ тобою. Нѣкоторая доза свинцу для побѣжденнаго, а леди тому, кто останется живъ. Самый подходящій для джентльмена способъ рѣшить давнишнюю распрю.
Выслушавъ до конца тираду брата, Патрикъ отвѣчалъ ему холодно и отчеканивая каждое слово.
Ты понялъ меня, братъ, и все-таки не понялъ. Я не имѣю никакого намѣренія убивать тебя ни въ сумерки, ни на зарѣ.
А, боишься? Два Трельса слишкомъ много для одной Карденъ, говоришь ты? Не будетъ ли лучше въ такомъ случаѣ заняться вотъ этими двумя?
Онъ протянулъ руку съ пистолетомъ. Патрикъ, не спуская суроваго взгляда съ лица своего брата, притронулся къ пистолету.
Вполнѣ пригоденъ для нашей цѣли, Роджеръ, сказалъ онъ;но съ насъ будетъ достаточно и одного.
Что ты хочешь сказать? спросилъ Роджеръ послѣ довольно продолжительной паузы.
Что я хочу сказать? Вотъ что, мой братъ! Я предлагаю тебѣ утонченную дуэль, о какой тебѣ и во снѣ не снилось. Патрикъ повернулся и, подойдя къ ломберному столу, взялъ стаканчикъ съ костями. Мы играли съ тобой, Роджеръ, на большія ставки.
Играли?
Да, играли на большія ставки; но были люди, которые играли на еще большія ставки; они проигрывали въ кости любимыхъ женщинъ.
Замолчи! Я не, позволю злоупотреблять ея именемъ.
Злоупотреблять? Я перерѣзалъ бы горло всякому, кто осмѣлился бы это сдѣлать. Я ставлю на кости не любовь, а жизнь.
Ты что это задумалъ, чортъ возьми!
Что задумалъ? снова вспыхнулъ Патрикъ. Куда дѣлось твое воображеніе? Что сталось съ твоей проницательностью? Вздумалъ выбрать полное міазмовъ болото, чтобы дрожать на зарѣ
Мы будемъ тамъ лицомъ къ лицу съ тобой.
Тс! Патрикъ поставилъ стаканчикъ съ костями. Тс! Мы и здѣсь лицомъ къ лицу Прелесть жизни кругомъ насъ и сами боги покровительствуютъ нашей игрѣ. Начнемъ! Патрикъ снова взялъ стаканчикъ. Кто выиграетъ, тотъ наслѣдуетъ жизнь, кто проиграетъ, наслѣдуетъ смерть. Итакъ, начинаемъ. Докажи свое мужество!
Роджеръ не трогался съ мѣста.
Мнѣ это не нравится, сказалъ онъ.
Патрикъ взглянулъ на него и засмѣялся; смѣхъ его звучалъ хододно, насмѣшливо.
Испугался? спросилъ онъ.
Роджеръ отбросилъ въ сторону пистолетъ и быстрыми шагами подошелъ къ столу.
Ни одинъ человѣкъ не осмѣлится дважды предложить мнѣ этотъ вопросъ. Подай сюда кости! Кто выиграетъ, беретъ все; кто проиграетъ
Лишаетъ себя жизни дня черезъ три.
Черезъ три дня? Пусть будетъ такъ. Дай сюда стаканчикъ!
Но Патрикъ остановилъ его.
Нѣтъ, мнѣ, по праву, первому.
Онъ отложилъ часть костей, другую положилъ на прежнее мѣсто, затѣмъ выпрямился, поднялъ голову и, встряхнувъ стаканчикъ, бросилъ кости.
Три!
Три!
Патрикъ вынулъ изъ кармана кружевной носовой платокъ. «Три!» повторилъ онъ снова съ полнымъ хладнокровіемъ. Вышло въ ничью. Судьба намѣрена досыта поглумиться надъ нами.
Роджеръ оттолкнулъ его въ сторону и выхватилъ у него стаканчикъ изъ рукъ. Пылавшее лицо его, порывистыя движенія, ускоренное дыханіе, все указывало на то состояніе, въ которомъ онъ находился. Онъ встряхнулъ
стаканчикъ, поднялъ голову и бросилъ кости.
Моментъ критическій! Соперничество было забыто. Братья чувствовали только, какъ сильно бились ихъ сердца.
Кости покатились. Патрикъ склонилъ голову, заглянулъ черезъ плечо брата и медленно выпрямился.
Роджеръ стоялъ, склонивъ голову, и смотрѣлъ Глаза его встрѣтились съ глазами Патрика, полными ужаса, и онъ громко расхохотался.
Судьба слѣпа, не правда ли, мой братъ? А, быть можетъ, она справедлива? Не знаю, впрочемъ.
И онъ снова расхохотался. Смѣхъ его звучалъ насмѣшливо, и въ тонѣ его слышалось что-то страшное, неестественное.
Тѣмъ временемъ въ одной изъ верхнихъ комнатъ стояла противъ овальнаго зеркала миссъ Бриджетъ Карденъ и съ помощью горничной кончала свой туалетъ.
Миссъ Бриджетъ, семнадцати лѣтъ отъ роду, высокая, стройная, ни въ чемъ не походила на молодую дѣвушку, скрывавшую за муфтой свои улыбки и румянецъ на щекахъ, когда украдкой поглядывала на своихъ двухъ ухаживателей, которые стояли у окна. На щекахъ ея былъ также румянецъ, но онъ не вспыхивалъ, какъ тогда, хотя въ глазахъ ея сіяло затаенное ожиданіе, а движенія были рѣшительны, когда она торопила свою горничную.
Скорѣй, Анна, скорѣе, говорила она. Могу себѣ представить неудовольствіе тетушки, которая принимаетъ гостей одна, поглядывая на дверь карточной комнаты и изошряі свой языкъ въ какой-нибудь остроумной рѣчи. Говоря по правдѣ, она совершенно права. Часъ поздній даже для меня. Скорѣе, Анна, скорѣе! Довольно завитушекъ! Я люблю, чтобы завитушки не сидѣли такъ тѣсно. Она схватила ручное зеркальце и пристально взглянула на горничную, которая был всего однимъ годомъ старше и была привезена въ городъ исключительно для миссъ Бриджетъ. О чемъ ты задумалась, Анна? спросила миссъ Бриджетъ. Что ты думаешь объ этомъ мірѣ парчи и реверансовъ? Стремилась ли ты когда-нибудь къ тѣмъ удовольствіямъ, которыми наслаждаются люди?
Анна поклонилась по своему деревенскому обычаю.