Вспомните знаменитый русский вопрос:
Ты меня уважаешь?
Его не зададут вам ни в каком Лихтенштейне или герцогстве Люксембург, не говоря уж о прочих европейских царствах и государствах. Это наше достояние. Русское. Оплаченное тысячелетним рабством.
Вглядитесь в нашего Орла, в свое время привезенного из Византии. Его развернутые головы смотрят отнюдь не на Запад и Восток, как то нам вдалбливали в школе, потому что во время принятия герба Русь располагалась только в Европейской части. Они смотрят на два основных сословия на рабов и рабовладельцев. И символизируют две культуры Руси массовую культуру крепостного крестьянства, получившую в конце Х1 Х века название деревенско-христианской, и на культуру господ, именуемую дворянско-городской.
В полном соответствии с главами российского герба эти две культуры смотрели в разные стороны. Схватка меж ними за господство, спровоцированная и организованная большевиками, и есть наша, самая длительная и самая кровавая за всю историю человечества гражданская война. Любая гражданская война есть вооруженная борьба за культурное господство.
Но не она погубила Россию. Она нанесла ей тяжелейший удар, но Россия могла устоять и выправиться. Однако эта гражданская война имела длительное вплоть до смерти Сталина продолжение в иной, скрытой фазе. В беспощадном терроре, который обрушила власть большевиков на обе культуры России одновременно. То, что не добил меч, расплющил молот ЧК-НКВД МГБ.
Большевики обезглавили российский герб.
Ради чего? Сотворения нового мира? Всеобщей справедливости? Счастья народов, населяющих нашу землю? Блажен, кто верует.
В воспоминаниях Н. Крупской рассказывается, как во время ссылки в Шушенское Ленин страстный охотник отправился поохотиться во время разлива, одолжив лодку. И очень скоро вернулся обратно: лодка была полна
убитых зайцев. Их раздавали соседям и знакомым, друзьям и не очень, их жарили и парили, а зайцы все не уменьшались.
Оказывается будущий величайший гуманист всех времен и народов перестрелял ушастых на острове, где они спасались от разлива. Просто перезаряжал и стрелял, перезаряжал и стрелял, пока не перебил всех. Вот такой дед Мазай.
Видимо, ему нравилось смотреть, как течет кровь. Или слушать, как кричат недобитые зайцы. Слабость гения.
Ленин не любил русской природы. Он любил подстриженные газоны Швейцарии. Правда, там нет беспомощных зайцев.
Ленин не любил и русского, романтически бестолкового народа. Он любил немецкий орднунг, немецкий порядок, немецкую порядочность и немецкое трудолюбие.
А еще он любил власть. У него был фрейдистский комплекс Наполеона. То есть, комплекс мужчин маленького роста, обидный комплекс неполноценности.
Первую мировую войну, не без основания объявленную на его родине Второй Отечественной, Ленин встретил в тихой, спокойной и сытой Швейцарии. Он быстро понял, какой сказочный шанс дала ему история Этот шанс невероятно возрастал при условии, что Россия проиграет эту Вторую Отечественную, а потому и сделал все, от него зависящее, чтобы его Отечество проиграло свою Отечественную.
По всем юридическим, моральным, религиозным и просто понятиям порядочности сама мысль об этом была изменой. Приходила ли эта мысль в голову человеку, воспитанному в провинциальной, многодетной семье, которую кормил отец, работавший столь усердно и старательно, что получил за свой труд потомственное дворянство? Какое там! Любимец Володенька шел своим путем. Путем чудовищно безнравственным и чудовищно преступным. Сам лозунг о превращении войны империалистической в войну гражданскую уже содержал в себе уголовное деяние, за которое в военное время полагался расстрел.
Огромные потери русской армии свыше четырех миллионов в первые годы войны удобрили почву для разложения всей России, как воюющей, так и не воюющей. Неграмотные, темные массы большинства населения не понимали и не могли понимать никаких политических лозунгов, зато они отлично воспринимали обещания будущего пришествия царства справедливости на Русь, когда воздастся за их потери, голод, горе и неустройство. Призрак Беловодья сиял пред солдатскими глазами, как берег Земли Обетованной.
Весь Двадцатый век мы плыли поперек исторического течения, бросившись в поток 1 марта 1881 года. Февраль 17-го давал маленький шанс опомниться и развернуться по течению, но Россия в массе своей не умеет мыслить. Зато прекрасно заучивает слова.
Еще в первой Большой Советской энциклопедии события Октября Семнадцатого именовались Октябрьским переворотом. А мы заучили Великая Октябрьская революция.
Лгали все: вожди и секретари разного достоинства, газеты и радио, литература и кинематограф. К примеру, в фильме «Ленин в Октябре» в кабинет, где Министры Временного правительства спокойно ожидали, когда же, наконец, их сменит новая власть, входил какой-то внеисторический персонаж, хотя в действительности это был легендарный Владимир Александрович Антонов-Овсеенко, расстрелянный 6 февраля 1938 года через три часа после вынесения приговора и на два часа позже своей жены Софьи Ивановны. История и докладчики различных рангов, искусство и литература лгали четверть века, а молчали об этом вообще до скончания Советской власти.