А через 57 лет к власти пришли большевики. И через два десятка лет после их воцарения начался небывалый в истории и неизвестный более ни в одной стране разгром крестьянства. Наиболее активных и работящих расстреливали и ссылали, а тихих и осторожных загнали в трудовые поселения (колхозы), покидать которые им было строго-настрого запрещено. При этом их на долгое время на тридцать лет! лишили даже паспортов.
Из колхозов бежали всеми возможными способами. Призванные в армию после службы в большинстве своем вербовались на стройки, уходили на заводы и фабрики, а деревня теряла не только рабочие руки, но и завтрашних отцов семейств. Что, в свою очередь, заставляло девушек тоже любыми средствами бежать в города, на стройки, в Сибирь, за Урал да хоть к черту на рога! лишь бы уйти из беспрерывно пустующих деревень. Советская власть обрекла крестьянство свою основу и своего кормильца на вымирание и на пассивную и бесконечную борьбу за личную свободу.
И молодежь либо спивалась в колхозах, либо попадала в условия чуждой им городской культуры. А церковь, являвшаяся столпом крестьянской нравственности, была разгромлена, а деды с бабками остались в деревне, и мы в результате закабаления крестьянства получили огромную, исчисляемую многими миллионами массу людей, стоящих одной ногой в деревне с ее генной памятью о барине, а второй шаткой и неуверенной в городе с разгромленной большевиками интеллигенцией, где правил бал городской мещанин со своими вкусами, запросами и своим пониманием, как надо жить, чтобы ВЫЖИТЬ.
И Россия перестала жить. Она начала ВЫЖИВАТЬ.
А первое условие выживания на собственной утраченной Родине терпеть, приветствовать и не спорить. То есть, жить так, как жили их деды и прадеды. Тишком. Превратившись в холопов.
А второе условие выживания не надрываться на работе, поскольку плоды ее тебе не принадлежат. Перекуривать ее по возможности.
А третье условие просить барина, как бы он сегодня не назывался. Просить пособий, помощи, льгот да хоть
кулек конфет для ребятишек.
А четвертое воровать, что под руку попадет, как только барин или его надсмотрщик отвернутся. Тащить все, что плохо лежит.
Все это черты холопства, реанимированного заботами и неустанными хлопотами родимой Советской власти.
Ты меня уважаешь?
Где, в какой стране, в какой точке Земного шара зададут этот вопрос после второго стакашка родимой водочки? В какой стране воздвигнут Мавзолей человеку, уничтожившему собственную Родину? Расстрелявшему твоих отцов, загнавшему твоих братьев в концлагерь? Это возможно только у нас, в России, в стране возрожденного холопства и настолько к нему привыкшего, что встречает всех остальных (не холопов) с огромным недоверием, неприязнью, недоброжелательством, а зачастую и с ненавистью, как то случилось на наших глазах с таинственными «лицами кавказской национальности».
Ну, повезло жителям Кавказа: они не знали крепостного права. Они никогда не были холопами и, что важнее, никогда не ощущали себя холопами. Отсюда их предприимчивость, дерзость и чувство собственного «Я». Попав на Кавказ в середине прошлого столетия, Александр Дюма ахнул, повстречавшись с горцами:
«Какая невероятная разница между смиренными крестьянами России и этими суровыми, полными достоинства горцами в с изодранных черкесках, но непременно с дорогим кинжалом за поясом!»
Мне нелегко говорить об этом, поверьте. Но существует строгая пропорция между количеством хозяев жизни и количеством холопов. И меня не оставляет горькое чувство, что мы подошли к порогу этой пропорции.
Один пример. По 1-й программе ТВ сообщили, что расторопные петербуржцы уже изготовили букварь о детских годах маленького Вовочки. Из лучших холопских побуждений: ничего подобного никогда не издадут ни во Франции, ни в Америке, да ни в одной стране мира, за исключением КНДР. Что-то липкое закапало вдруг в нашем царстве-государстве.
Имя этой приторной влаги холопская тоска по барину.
ОТПУСТИ НАМ ГРЕХИ НАШИ
Нравственная мощь Христианства основывается на постулатах На горной Проповеди Христа. Отработанные человеческим опытом многих тысячелетий моральные принципы ее, выраженные в строгих и очень точных формулировках, живут без малого две тысячи лет без всяких изменений, разъяснений и добавлений. В них ничего не убавишь и ничего не прибавишь, их не заменишь инструкцией или распоряжением свыше. О них можно только забыть самому и силой заставить забыть других. Не это ли имел ввиду великий русский историк Ключевский, написав слова, ставшие сегодня пророческими:
«Ворота Лавры Преподобного затворятся и лампады загаснут над его гробницей только тогда, когда мы растратим без остатка весь духовный нравственный запас, завещанный нам нашими великими строителями земли Русской, как Преподобный Сергий».
Так начинали наши завоеватели и оккупанты. Я видел эту документальную ленту, а кроме этого, чудовищного по своей просчитанной безнравственности фильма видел, собственными глазами видел и многое другое, столь же кощунственное и столь же аморальное.
Борька, возле костела могилы разрывают!..
И я помчался: все дети безгрешно любознательны. Территория смоленского костела охранялась