У нас последний номер остался, все живо занимают свои места, ноги в руки! рявкнул режиссёр. Доснимем и расходимся! Кто-то хочет до утра здесь торчать?
А если Макаров, не дай бог, кони двинет? вполголоса спросила толстая ассистентша у кого-то из съёмочной группы. Андрей стоял неподалёку, поэтому услышал.
Ну, двинет и земля ему пухом. Мы при чём? Хорошо хоть, успели записать его номер. Если помрёт укажем в титрах большими буквами: Последняя съёмка легенды советской и российской эстрады. Прикинь, как рейтинги взлетят?
Андрея буквально затрясло от омерзения и бессилия. Человек, может быть, действительно умирает а эти сволочи заранее предвкушают высокие рейтинги Он с отвращением подумал, что если когда-нибудь сдохнет вот так, на съёмочной площадке или во время концерта никто не станет горевать, все только порадуются хайпу. Ну, разве что фанаточка Алёна обронит несколько слезинок.
Почувствовав полное опустошение, он с трудом поднялся. Ополоснул горящее лицо ледяной водой, затем тщательно почистил зубы и долго пялился на себя в зеркало. Что, Андрюша? Страшно тебе?
Да, ему было страшно.
В этот момент в кармане джинсов завибрировал мобильный. Номер был Андрею незнаком, время позднее, вряд ли спамщики обычно в такой поздний час звонят только с дурными вестями.
Чувствуя неприятный холодок в груди, он мазнул пальцем по зелёной трубке на экране и приложил телефон к уху.
Андрей Вишневский? раздался надломленный женский голос.
А кто говорит? уклончиво отозвался он, не спеша давать положительный ответ. Мало ли
может, очередная фанатка, раздобывшая всеми правдами и неправдами его номер хотя, конечно, те времена, когда поклонницы обрывали ему телефон, давным-давно прошли.
Это женщина откашлялась. Это бабушка вашей дочери.
4. Москва: иллюзии и реальность
ДевяностыеУезжая из родного Жигулёвска, Андрей направлялся буквально в никуда. Этакий хрестоматийный мальчик из провинции, стремящийся покорить Москву своим талантом, не имея в столице ни полезных связей, ни даже банально друзей или знакомых. Сколько таких наивных мальчиков видела златоглавая за все годы своего существования? Тысячи, десятки тысяч? Миллионы? А скольких из них обломала, покалечила, перемолола в пыль, прожевала и выплюнула?
Нет, конечно, Андрей не питал иллюзий, что будет легко и просто, не рисовал в воображении заманчивые картинки, как самые крутые музыкальные продюсеры выстраиваются в очередь прямо на Казанском вокзале и зазывают его, едва сошедшего с поезда: Ко мне! Нет, ко мне, ко мне! Но всё же реальность несколько ошеломила его.
Прежде всего ценами. У Андрея было с собой сто долларов, которые на малой родине считались вполне приличными деньгами. Он планировал снять комнату за половину этой суммы, а на вторую половину жить, пока не найдёт какую-нибудь работу. Оказалось, что снять жильё за пятьдесят баксов практически нереально. Ну, то есть, существовали, должно быть, какие-нибудь мифические бабулечки, готовые сдавать угол приезжим и за такие деньги, но Андрей понятия не имел, где их искать, а риелторы требовали сто процентов от суммы аренды в случае успешного подписания договора. Даже если представить, что он найдёт себе жильё за полтинник, а затем отдаст ещё полтинник риелтору за услуги и, предположим, будет ходить пешком, а не пользоваться общественным транспортом (что в условиях московских расстояний звучало просто смешно) всё равно непонятно, что он будет жрать. Человек может привыкнуть ко всему, но обходиться без еды он пока что не научился.
Он всегда мечтал жить в центре, где ещё сохранился дух старой Москвы. К сожалению, цены на комнаты там зашкаливали прямо-таки до непристойных размеров, поэтому пришлось засунуть эту свою хотелку куда подальше до лучших времён. Лучшими временами Андрей считал те, когда ему, наконец, удастся пробиться в шоу-бизнес со своими песнями и стать известным. А то, что это рано или поздно случится, он ни капли не сомневался.
Потратив почти все свои жетоны в таксофоне, Андрей наконец сдался и согласился посмотреть один из предложенных вариантов возле Битцевского парка. И хотя он пока ещё не слишком разбирался в московских районах, было совершенно очевидно, что это самая жопа географии.
Так оно и оказалось. Встретившись с риелтором на Тургеневской (Андрей поначалу даже чуть не заплутал в переходе с одной линии на другую, вся эта нехитрая наука пока что казалась ему тёмным лесом), они долго-долго ехали вниз по оранжевой ветке, а затем вышли на конечной и сели в автобус.
Чем дальше они отъезжали от метро, тем большее отчаяние охватывало Андрея. Это сколько же ему придётся добираться до центра, если он здесь всё-таки поселится? Часа два? Три? Мелькающие за окном мрачные осенние пейзажи тоже не добавляли оптимизма. Один только риелтор, представившийся Олегом, так и излучал добродушие и позитив. Это был невысокий рыжеволосый паренёк чуть старше самого Андрея, одетый в ярко-зелёный свитер такого кислотного оттенка, что это вызывало резь в глазах. Ещё из автобуса Олег отзвонился хозяину квартиры по сотовому, весело сообщив: