Я просто привыкла воспринимать его словно несгибаемого универсального солдата, а он так же, как и все мы, обычные
люди, столкнулся с существом, чьи ментальные и физические способности выходят далеко за пределы человеческих.
Дерби! рявкает Харпер, потеряв терпение.
А вот это обидно. Я тут оправдания ему ищу, а он рычит на меня, как будто я ему под ноги плюнула.
Да пошёл ты, оскорблённо бормочу я, но достаточно громко, чтобы он услышал.
Кайлер изумленно замирает, словно не ожидал от меня подобного хамства. Я с достоинством выдерживаю его негодующий взгляд, но чувствую себя при этом ощипанным воробьем, посмевшим чирикнуть на коршуна.
Я бы ушел, но дверь заблокирована, с ледяным спокойствием произносит он и замолкает. Надолго.
Спустя минут пятнадцать обоюдного игнора, я начинаю елозить задницей на матрасе, все чаще поглядывая в сторону насупившегося Харпера. Металлические стены вагона едва уловимо дрожат, в тишине слышен лёгкий шелест. Может, вентиляция, или кто-то тихо скребётся под обшивкой. В такой обстановке даже безмолвие хрустит, как лед под сапогами.
Я помню все, не выдержав, первой нарушаю молчание. Но после того, как ты опустился на колени перед этим ублюдком, словно отрезало.
У меня то же самое, невозмутимо отзывается майор, не пытаясь хоть как-то объяснить мотивы своего поступка.
Мне бы проявить настойчивость, но что-то мешает. Может, это страх узнать правду, к которой я не готова?
Ты слышал его? То, что он говорил?
Да, снова короткий, сухой ответ. И всё. Язык бы ему отрубить за эту экономию слов.
И что, по-твоему, он имел в виду? спрашиваю я, не стесняясь показаться настырной и навязчивой. После всего, что между нами было, вопрос о стеснении можно смело снять с повестки дня.
Именно то, что сказал. Ему не нужна твоя смерть, и у него на тебя большие планы, лаконично отвечает Кайлер.
Мда-а, он сегодня просто гуру ораторского искусства.
То есть этот поезд, если, конечно, мы на самом деле в поезде, принадлежит ему?
Скорее всего, как-то слишком уверенно выдает Харпер.
Я заторможенно моргаю.
А он сам здесь?
Если у него нет еще и крыльев, то с высокой долей вероятности могу предположить, что да. Он вполне может быть здесь.
От этой фразы по спине прокатывается волна холода. Я мгновенно начинаю осматривать стены, потолок, пол, словно Аристей прямо сейчас выползет из вентиляционной решётки. Нет, ещё одну встречу с желтоглазым монстром я морально не вывезу, а смерть от разрыва сердца еще никто не отменял.
Есть предположения, куда мы направляемся? упав духом, тихо спрашиваю я, безрезультатно пытаясь отыскать взглядом оружие. Признаю, что это глупая затея. Никто в здравом уме не оставил бы пленным автоматы. Да и не в здравом тоже.
По всей видимости, смотреть новый мир, который он тебе обещал, равнодушно передёргивает плечами Харпер, словно мы обсуждаем экскурсию по историческим руинам.
И ты так спокойно об этом говоришь! взрываюсь я, чувствуя, как снова накатывает раздражение. Ему бы с такой уравновешенностью в покер играть или русскую рулетку. Но, откровенно говоря, я жутко завидую его уникальной способности в любой ситуации сохранять здравую рассудительность.
Паника нам сейчас точно не поможет, он устало растирает ладонями лицо, затем откидывается назад, упираясь затылком о стену, и вытягивает перед собой длинные мускулистые ноги. Ты голодная?
Неожиданный вопрос застает меня врасплох. Он пошутил? Если так, то я его точно четвертую.
А ты ты еду мне предлагаешь или просто пытаешься сменить тему?
Харпер останавливает на мне нечитаемый взгляд, чуть приподняв бровь.
Не вижу смысла обсуждать то, на что мы не можем повлиять. А вот поесть это уже почти стратегия выживания, невозмутимо заявляет он.
Здесь, кажется, не предусмотрено меню из трёх блюд. Даже из одного, фыркаю я, но на всякий случай бегло обвожу взглядом купе, пытаясь понять, где тут вообще можно достать еду.
Под матрасом, усмехнувшись, подсказывает Кайлер.
Серьёзно? недоверчиво хмыкаю я, приподнимая край матраса, и точно, там лежит обычный сухпаёк в жёлто-серой упаковке, немного отличающейся от тех, что нам выдавали на Полигоне. Внутри стандартный набор: спрессованная каша, плитка с мясным вкусом, пластиковая ложка, влажная салфетка и миниатюрная банка энергетика.
Запах еды, хоть и синтетический, вызывает зверский аппетит. Я хватаю ложку, размешиваю сероватую массу. По ощущениям, как мокрая бумага с привкусом мела, но желудок доволен. Съедаю все содержимое пайка за считаные минуты и только потом удосуживаюсь уточнить:
А тебе тоже выдали?
Переживаешь,
некуда. Я вжимаюсь лопатками в холодный металл, сердце уходит в пятки, конечности цепенеют.
Знаешь, Дерби, кивает он с пугающей ухмылкой. Потому что была там. Ты часть программы. Как и я.
Харпер замолкает, а мне становится трудно дышать. Его слова не просто звучат, они проникают внутрь, цепляются за что-то глубоко спрятанное, запретное. Каждая фраза словно запускает скрытый внутри механизм, отпирая замки, о существовании которых я и не подозревала. Перед глазами всё плывёт. Пространство дрожит и расплывается, как воздух над раскалённым асфальтом. Свет слабеет. Вагон будто сжимается, и в ту же секунду его заполняет вязкая давящая тьма.