Кроме деловых задач, в списке мелькают и бытовые, половина (бронь на СПА на двоих на выходные, подарок для Вики по случаю ее удачной выставки, которую я благополучно проебал из-за работы) отмечены зелеными «галочками» Алена уже обо всем позаботилась. Рядом с графой «Согласовать расписание с няней на следующую неделю» пометка с деталями мне на одобрение. Претензий и замечаний у меня нет, отмечаю «галкой» готово.
Пролистываю дальше, замечаю несколько встреч, которые явно перегружают день. Я, конечно, железный дровосек, но после ночного перелета и двух ночей, суммарно около шести часов сна, даже у меня почти нулевой запас энергии.
Открываю календарь и решительно переношу две встречи на следующую неделю. Так я освобождаю вечер. Нужно приехать домой пораньше, поспать хотя бы пару часов. Закончить собирать со Стасей того стрёмного, подаренного Шутовым робота. Мне кажется, в следующий раз она вернется из Осло с моделью мини ядерного реактора в формате «Сделай сам».
И Вика Мы давно не проводили время вдвоем, хотя наш формат отношений и не предполагает обязательств на постоянной основе.
Заглядываю в телефон.
Вздыхаю, когда отматываю время от нашего последнего телефонного разговора десять дней назад. Она с тех пор ни буквы не прислала. Опять же в рамках обговоренных условий, это абсолютно нормально, но обычно она напоминает о себе хотя бы раз в несколько дней.
Обиделась. Может, СПА на выходные уже не актуален?
Беру ситуацию в свои руки, набираю сообщение: «СПА в выходные вдвоем еще в силе? И ужин сегодня?»
Она отвечает в течение минуты.
Виктория: Ты вспомнил о моем существовании?
Ожидаемо.
Потираю переносицу.
Я: Не начинай. Отменять?
Виктория: Нет. Заедь за мной в пол восьмого в Галерею. Надеюсь, ты заказал французский ресторан, Авдеев?
Я в душе не ебу, что я там заказал, если заказывала моя помощница. Пишу Алене, где и когда бронь, получаю мгновенное: «La Lanterne, 19.30».
Я: Французский, заеду в 19.00.
Виктория: Я соскучилась, Вадим.
Я нет, хотя мог бы написать «я тоже» просто из вежливости. В конце концов, я буду трахать ее вечером.
Но вместо этого пишу короткое «До вечера» и откладываю телефон.
Американцы появляются строго минута в минуту трое мужчин в дорогих костюмах, выглядят уверенно, но палятся посторонним «шумом»: поправляют галстуки, часы, запонки. Видно, что им пиздец как неудобно на моей территории.
Уверен, они уже десять раз пожалели, что не приняли мое предложение полгода назад.
Я подхожу к столу, не торопясь, демонстрируя контроль над ситуацией.
Господа, рад вас видеть, говорю на безупречном английском, усаживаясь во главе стола. Надеюсь, перелет прошел без осложнений.
Да, все было прекрасно, спасибо, отвечает Хендерсон, генеральный директор «FNF».
Он старается держаться спокойно, но выдает себя коротким взглядом в сторону своих юристов. Он дергается. Отлично.
Тогда давайте перейдем к делу, киваю в сторону Алексея. Он раздает распечатанные копии контракта.
Наблюдаю, как американцы бегло их просматривают, стараясь скрыть беспокойство.
Как вам известно, я заинтересован в инвестициях в вашу компанию, начинаю я, придавая голосу вежливую твердость. Но мои условия не обсуждаются. Я готов вложить двести миллионов, но за это я получу два места в совете директоров и право вето на ключевые решения.
Хендерсон напрягается, но тут же берет себя в руки.
Это довольно агрессивное предложение, мистер Авдеев. Обычно инвесторы
довольствуются одним местом в совете.
Я не обычный инвестор, отвечаю холодно. Я вкладываю не только деньги, но и свои связи, свое влияние. Это даст вашей компании конкурентное преимущество на рынке.
Мы ценим ваше предложение, но два места Это слишком. Наши акционеры могут не согласиться. Но мы готовы предложить вам двенадцать процентов акций.
Двенадцать? Всеми видом даю понять, что такие вещи лучше не озвучивать даже с приставкой «шутка».
Ваши акционеры уже на грани паники из-за оттока клиентов, озвучиваю очевидные всем нам вещи. Если вы не решите проблему в ближайшие несколько месяцев, вы потеряете контроль над компанией. И я хочу двадцать пять процентов в обмен на свои двести миллионов. Кроме уже озвученного, разумеется.
Проще говоря без моих денег они проебут все, включая заложенную недвижимость и собачьи ошейники.
Хендерсон вздрагивает, но старается не выдать себя. Один из его юристов осторожно кивает, подтверждая мои слова. Я знаю абсолютно все об их ситуации. Я подготовился.
Я предлагаю выход, продолжаю я, делая голос обманчиво мягче. Деньги, которые помогут вам удержать долю на финансовом рынке. Взамен всего лишь акции, два места в совете и право вето. Это честная цена за спасение уже наполовину утонувшего «Титаника».
Американцы обмениваются взглядами. Я вижу, как Хендерсон обдумывает мои слова. Ему нужно время, но я не собираюсь разбрасываться такой роскошью.
Господа, боюсь, у вас нет выбора, произношу я, чуть более расслабленно опрокидываясь на спинку кресла. Ваши конкуренты уже предлагают более выгодные условия. Они уже увели у вас двух долю клиентов. Если вы не примете мое предложение, я инвестирую в них. Через полгода они поглотят вас. Я буду в выигрыше в любом случае.