Верно он говорит.
Попритихли азары, но, сказывала бабка, сколько волка ни корми, да собакою все одно не станет. Верю я, что с той стороны Калынь-реки только и думают, что про другой, наш берег, прежние времена вспоминая
А что вернее учинит смуту, нежели смерть царевича? спросил Лойко и в тень отступил.
Вот ведь
От разговоры этой, которой я вовсе не желала, на душеньке, и без того неспокойное, сделалось муторно-муторно.
Куда я лезу?
Не лезу тянуть небось, решил боярин славный, что вовсе Зослава девка сущеглупая, которая первому встречному поверит. Так ведь первому, может, и поверила, ежель человеком он показался б. А Лойко Жучень дело иное. С чего это вдруг его на задушевные беседы потянуло? Он-то, помнится, в мою сторону и не глядел, а когда говорить доводилось, то иль куражился шуточками скверными, иль, когда не в настрое был, кажное слово сквозь зубы цедил. Показывал, стало быть, что не ровня я ему.
Так я и не желала ровняться.
Дело-то глупое.
А тут вот и главное, что правду он сказал вроде как правду я-то в игрищах их несведуща, небось, царя на престол возвесть это не корову сторговать. И выходит, что сижу под рябиною, воробьев слушаю да понять пытаюся, где он мне сподмогнул и чем.
Охота Кирею азарами править?
От том все твердят да только мне ли не знать, что слухи,
будто собаки шаленые, летят один поперек другого но ежели и вправду охота?
И в праве он своем, старшего сына но коль азары не восхочут Кирееву власть признать, то и не спасет его никакое такое право. Подымут на копья, и поминай, как звали
Домой я возвернулась впотьмах. И Хозяин, пряничку сберегший, знал, что до сладкого я дюже охоча, лишь головою покачал:
Думаешь ты много, Зославушка, сказал он, гребешок вынимая. А от дум многих у девок волос сечется. Спать ложися.
Я и легла, оно верно, что утро вечера мудреней. Завтра а схожу я завтра к Фролу Аксютовичу, пущай он думает, с чего бы это Лойко Жучень полез ко мне премудростью боярскою делиться. Домовой сел у изголовья, стало быть, всю ночь косы чесать станет, от мыслей дурных да тяготы душевной избавляя. Главное, чтоб не заигрался, не заплел в косицы на три волоска, которые обычному человеку в жизни не расплесть
Проснулась я с головою легкою, да и сердце подуспокоилось. Умел Хозяин верные сны нашептывать. И пряничек мой, с вечера оставшийся, никуда не исчез. Лежит на столике, платочком прикрытый, меня дожидается.
А к нему чай горячий в высоком стакане
И гость к чаю.
Признаюсь, что, только завидела я энтого гостя, как мигом всякая благость с души слетела.
Здравствуй, Зослава, сказал Еська и левым глазом подмигнул.
А я увидела вдруг, что глаза-то у него разные, левый карий, темный, что вишня выспевшая, а правый синий, прозрачный. От ить как оно бывает
Пустишь? И пакетик мне протянул, ленточкою перевязанный. В знак примирения нашего
Пустила.
И пакетик взяла, от которого сладкий медовый дух шел. Нет, есть я не собиралась, но понюхать-то можно? Посеред зимы мед по-особому пахнет. А этот еще и в сотах, восковые, белые ячейки, до краев заполненные золотом сладким.
Душою своей клянусь и именем, что нет тут ни отравы, ни иных веществ, сказал Еська и руку к груди приложил. Кроме меда, естественно
А сам огляделся.
Присвистнул.
Эк, Кирейка, размахнулся смотри, Зослава, аккуратней с нашим азарином
С чего это он ваш?
Еська на стул мой всперся, и стакан же мой к себе придвинул. Наклонился к чаю, вдохнул подул
А что, себе забрать хочешь? И глазами разноцветными этими наглючими на меня уставился. Мы с ним с младых лет вместе. Не буду врать, что один горшок на всех делили, но няньки были общими ох и намучились они с ним! Дикий был, кусучий. И все сбежать норовил. Его одного разу на цепь посадили правда, потом матушка дозналась и пороть велела
Кого?
А всех не дело это, когда чернь царского сына на цепь сажает, пусть и не наших он краев, но этак, сначала к чужим царевичам уважения не будет, а после и на своего с кольями пойдут.
Чай он пил, прихлебывая.
Мы его что облупленного знаем как и он нас, добавил Еська и от пряника моего крошечку отковырнул. А потому и говорю, стеречься тебе надобно, неровен час укатает в ковер да и увезет домой ты не стой, Зослава, присядь, а то я неудобственно себя чувствую.
Так я ему и поверила. Нет, что-то неладное творится в нашее Акадэмии. Вчера вон Лойко со своими упреждениями, ныне Еська с рассказами душевными
Не веришь мне? поинтересовался Еська и голову набок склонил, сделавшись похожим на любопытного шпака. И правильно. Меньше веры, меньше и разочарований. Но я не за тем видишь ли, Зослава, братья мои очень мною недовольные. Говорят, что я скотина неблагодарная и вообще за шутками своими край потерял может, оно и верно раскаиваюсь.
Еська шмыгнул носом. Только вот раскаянию его я не поверила ни на грошик. Из тех он, которые и на висельне глумиться станут. Опасные люди. Ничего-то для них святого нету, все пыль.
Все пустота.
Не стоило мне с тобою шутку шутить а потому, будь ласкова, прими извинением
Из рукава рубахи шелковой Еська извлек золотую монету. То есть попервости мне показалось, что монета сие. Я уж и отказаться собралась, потому как не нужны мне его деньги.