Я не закончил фразу, потому что из-за дома вышел наш вчерашний противник Васька Глибин со всей своей компанией.
Кажется, мы влипли, проследив за моим взглядом, прошептал Захар.
Но он ошибся. Васька остановил свою кодлу и указал им пальцем на скамейку метрах в тридцати от нас. А сам, улыбаясь и слегка прихрамывая, подошел к нам:
Привет, чуваки! В правой руке у него был пломбир в стаканчике, немного уже подтекающий. По руке извивалась молочная дорожка, которую Васька периодически слизывал.
Здоров, Вась, поздоровался я один. Как колено?
Хрустит, коротко пожаловался Глибин. Сам-то как?
Да мы нормально. У Захара вон ухо зарастет и вообще все отлично будет.
Васька присел на корточки напротив нас, цыкнул слюной в сторону, взглянув на стаканчик, отправил его вслед за плевком и после этого задумчиво произнес:
А Олька-то с Кузьменом домой ушла.
Кузьмен был районной знаменитостью играл на гитаре, колол партачки желающим, пил почти круглосуточно дешевый вермут и играл в карты на деньги. Стопроцентно асоциальный элемент, которому почему-то нипочем были все андроповские строгости.
Да пофиг, жестко ответил я. Хоть с футбольной командой «Пахтакор». Пиво будешь?
Не, я сегодня в завязке, отказался Глибин. Вечером на водительские курсы идти, учиться. Так что я пас.
Ну как хочешь.
Повисло молчание, нарушаемое лишь Захаром, чвыркающим своим распухшим носом.
Ты что там про Мазари-Шариф говорил? наконец подошел к теме своего появления Васька. И где это?
Просто будь осторожнее. Если, конечно, тебе не хочется стать памятником.
Откуда ты знаешь?
Можешь забить. Я не неволю. У меня не было желания посвящать кого-то еще в свои дела.
А с Санькой все точно?
Посмотрим.
Ладно, Серый, бывай, Василий поднялся. Мы ж не враги?
С чего бы? Наша стычка была не первой и даже не десятой.
Ну и ладненько. Пока.
Пока.
Захар порывался сказать что-то обидное Ваське во след, но сдержался, потому что я показал ему кулак.
Ты ему что-то сказал? ревниво спросил Захар, когда Глибин отошел достаточно далеко, чтобы уже не услышать.
Не обращай внимания, вырвалось случайно.
Ты, Серый, смотри мне! Построжился Захар. Ляпнешь где-нибудь неосторожно, и капец! Повяжут и в дурку! А то еще антисоветчину пришьют! Тебе оно надо?
В дурку, говоришь? Вот кстати вспомнил. Не мешало бы мне провериться на предмет шизофрении.
Если верить всяким «свободным голосам», то у нас у всех поголовно вялотекущая шизофрения. Во всяком случае диагноз частый и опротестовать его сложно. У Захара отец был психиатром, а под кроватью мой друг прятал радиоприемник «Грюндиг», выменянный на старый мопед. Так что не испытывай судьбу. О том, что у тебя есть эта самая вялотекущая шизофрения, я тебе безо всяких консилиумов скажу. Даже гадать не нужно.
Солнце уже опустилось за дома и стало стремительно холодать.
Ну так что с твоим оседланием исторического процесса?
Я немножко подумал как бы поточнее и покороче это все объяснить
Почему произошел с нашей страной такой коллапс? Спросил я. И сам себе ответил: Причин, по большому счету, две. Первая действия внешнего врага США и Великобритании, вернее, наоборот Великобритании и США, потому что главнее всегда мозг, а не кулаки. А вторая желание наших доморощенных карьеристов получить законные неоспоримые права на владение тем, чем они управляли. Внешние силы создали подходящую конъюнктуру, внутренние ее реализовали. Но в основе обоих встречных движений лежали деньги.
Как это?
Леонид Ильич со товарищи на волне подъема нефтяных цен в начале семидесятых очень своеобразно перестроил нашу внешнюю торговлю и, соответственно, внутреннюю структуру производства и потребления. Теперь СССР полностью зависим от цен на нефть. А цены устанавливают они американцы и англичане на своих биржах. И цена выражается в долларах. Которыми, и только ими, за нефть и расплачиваются. Для того, чтобы накормить детей в пионерском лагере, нам нужно продать тонну нефти. Но если цена упадет в пять раз? Если ее сознательно уронят? Достаточно ли будет нам продать пять тонн, чтобы обеспечить детишек? Удивишься, но нет!
Потому что добыча нефти тоже стоит денег и когда для выкачивания одной тонны нефти нам нужно будет продать две наша экономика рухнет в такую яму, что выкарабкиваться придется десятилетиями. И в эту нефтяную яму мы будем падать несколько раз каждые десять лет. Наше престарелое Политбюро, состоящее, кстати, сплошь из материалистов, почему-то считает, что политика первична над экономикой. Странно, материалисты, а проповедуют оголтелый идеализм. Вроде того, что возбужденный лозунгами энтузиазм победит любую экономическую реальность. Что достаточно рассказать негру в Анголе про идеи Карла Маркса (ну и подкинуть немного крупы и пару «Калашниковых»), и он перестанет желать здоровья своим детям, богатства родителям и жена его откажется от новой швейной машинки, и все вместе они ринутся на штурм правительственных казарм. А так не будет! Если у тебя есть деньги можешь исповедовать любую идеологию, ее примут. Но если свои слова ты не можешь подкрепить ничем, кроме других слов то перспектива твоя рисуется очень ясно. И тот же Карл Маркс это прекрасно понимал. Только почему-то излишне уверовал в разобщенность капиталистов и в солидарность пролетариев. А все ровно наоборот. Капиталистам проще договориться. Они умнее, образованнее, сытее у них есть время на обдумывание и им есть, что терять. И когда наши старцы политические долгожители не смогут обменивать нефтяные доходы на датскую свинину и канадский хлеб их ближайшие помощники сами начнут раздирать страну на части, норовя ухватить кусок побольше и пожирнее.