Да, могут избирательно палить, а могут и не тронуть, это уж как повезёт, наши на дирижаблях поддержат десант, чтобы не мешали высадке, но кто его знает, как там дальше получится, продолжал пояснять командир роты.
Я кивнул.
Буду стрелять отсюда, только вот качка мешает, а мне всего тридцать патронов выделили, винтовка редкая, патронов мало на неё сделали.
Это я вижу, а чтобы стрелять, можно и на крышу парохода лечь, это, конечно, не очень удобно, зато можно стать единым целым с пароходом и произвести выстрел, взяв упреждение на качку, но лучше бы подождать, когда поближе подойдем. Ветра почти нет, волны слабые, стрелять можно.
Понял, тогда подожду, когда подойдём ближе.
Да не жди, я капитану скажу, он даст матроса, который поможет тебе улечься, как следует, снайпер нам нужен, тем более, из числа одарённых, тебе же просто так такую винтовку бы не вручили, так ведь?
Да, я занимался снайпингом, и много чем занимался, вот и вручили её.
Я про это и говорю. Подожди, сейчас поможем тебе подняться на крышу.
Минут через пять, опёршись на подстеленную дерюгу, я уже целился в наплывающий на нас берег. Через прицел винтовки я видел, как будто совсем рядом здания, баррикады, расположенные возле них, и перебегающих между ними людей.
Я не торопился стрелять, да и команды на то не имел пока, а просто рассматривал укрепления анархистов и сочувствующих им матросов, созданные на берегу. Пароход и другие плавсредства, на которых мы передвигались, шли быстро, и долго мне лежать в неведенье не пришлось.
Нас заметили уже давно, но не стреляли, ожидая, когда подплывём поближе, и тоже смотрели сквозь прорезь прицельных приспособлений. Не знаю, как на других кораблях, растянувшихся вдоль берега, но мы, в моём лице, были к высадке готовы. Вдоль бортов парохода выставили щиты из толстого металла, что немного укрывали спрятавшихся за ними солдат, выставили пару ручных пулемётов, вкупе станковому, что находился на носу парохода.
Большего сделать в кратчайшие сроки, скорее всего, и не оказалось возможным.
Мы постепенно подплывали на расстояние прямого выстрела, и все отчётливо напряглись, ожидая чего угодно. И всё же, начало боя оказалось неожиданным для всех. Внезапно окно на втором этажа берегового здания разлетелось на куски, и оттуда высунулось тупое жерло короткоствольного трёхдюймового орудия. Здание находилось практически напротив нас, и выстрел явно предназначался
для нашего парохода.
Разбив окно, ствол качнулся, пушку поставили на место, наскоро прицелились, и почти сразу же прогремел выстрел. В оптический прицел мне хорошо было видно, как жерло орудия выплеснуло из себя огонь и сразу же окуталось пороховым дымом от выстрела.
Снаряд пролетел над нами и плюхнулся в воду где-то позади, грянул взрыв, что поднял со дна белый султан пены, ила и собственно морской воды. Оказалось, что снаряд разорвался между судами, накрыв более мелкий корабль, шедший за нами, струями уже опадавшей воды и мелкими осколками. Пострадал ли кто-то на нём, я не знал, и не собирался узнавать, потому как всецело занялся выслеживанием обслуги орудия.
Буквально сразу же после выстрела (скорее всего, это оказался сигнал) со всех сторон Кроншлота послышались пулемётные очереди, и огненные «шмели» потянулись в сторону идущих к острову кораблей.
Я быстро приложил винтовку к плечу и, почти не целясь, выстрелил холостым. Винтовка дрогнула, выплюнув из ствола пороховые газы, больно ударив меня в плечо. Я быстро передёрнул затвор, отметив про себя то, насколько это легко получилось сделать, и, уже прицелившись гораздо лучше, выстрелил вновь. На этот раз я приготовился к тому, что винтовка вновь взбрыкнёт, и удержал её, вновь перезарядил и выстрелил.
Пулемётная очередь с берега, выбивая фонтанчики воды перед собой, заспешила наперерез нашему судну. А для меня во всей внезапности открылась картина многочисленных целей, которые необходимо поразить в первую очередь. В прицеле ясно появился щит пулемета, торчащего из окна, но он надёжно закрывал свою прислугу, что сейчас перезаряжала орудие.
Я беспомощно скользил по нему взглядом, но не мог увидеть никого из тех, кто прятался за орудием. Как они целились, и делали ли это вообще, интересный вопрос, на который у меня не имелось ответа. Отстегнув магазин с оставшимися двумя холостыми патронами, я перезарядил винтовку боевыми и вновь прицелился.
В это время все три пулемёта нашего корабля начали бить по острову. Поднялся невообразимый грохот от выстрелов, застучали по палубе пустые гильзы, выкидываемые затворами пулемётов. Штурм начался!
Я не могу поразить орудие! крикнул я изо всех сил, но меня никто не слушал, а пушка вновь выстрелила. На сей раз гораздо удачнее, чуть не попав в идущий параллельным курсом к берегу катер.
Фонтан воды взмыл к небу справа от нас и стал медленно опадать, рассеивая вокруг себя водяную пыль, а я вновь приник к окуляру оптического прицела и, рассмотрев на баррикаде наиболее активного пулемётчика, тщательно прицелился и, плавно нажав на спуск, выстрелил.
Как раз в момент выстрела палуба пошла вверх, и я немного промахнулся, попав не в голову, а в плечо пулемётчика, однако этого ему хватило, чтобы отпрянуть от пушки, а я стал искать следующую цель и внезапно понял, как прицеливается орудие.