Хотя этот конкретный крааль напоминал не поместье, а настоящий замок, выстроенный по всем правилам фортификационного искусства конца прошлого века. Возведенный из земли, бревен и обожженных кирпичей, он представлял собой настоящий звездчатый редут, с восемью углами-люнетами. На каждом из них развевались флаги Наталя и дежурили подростки с винтовками, охраняя кафров, которые углубляли рвы у подножия бастионов и вкапывали в их дно заостренные колышки.
Конечно сейчас редутов не строили, но по-другому защитить дома и хозяйственные постройки не представлялось возможным. Не селить же людей и скотину в блиндажи и землянки на постоянной основе?
Невдалеке сам Луис Боота, насупленный и недовольный, на горячем жеребце объезжал стадо коров. Завидев нас, он пришпорил коня и приблизился, сходу начав ругаться с отцом на гемайнском наречии. Как я понял он возмущался по поводу того, что ему не разрешили уйти в коммандо, на границу с Федерацией, в вельд. А Кристиан Боота объяснял надёже и наследнику, что его задача не менее важная, и тыкал пальцем в меня, мол я могу пояснить лучше.
Дамн йо! ругнулся Луис, Что он скажет? Что пристрелил парочку каннибалов? Я знаю этого имперца, он неплохой человек но настоящие бои развернутся в вельде, там будут рваться снаряды, скакать всадники, гореть земля а я должен сажать кукурузу и бабиться с женой? Дамн!
А ну-ка, тихо! рявкнул старый Боота, и его сын тут же как-то уменьшился в размерах, Шаам! Шаам! Такие слова на отца? Если бы не малыши-кафры здесь уже были бы сотни Тарантулов с ассегаями! Кафры и наши союзники из Иностранного легиона встали на их пути! А что будет, если к Тарантулам придут Скорпионы, Аспиды, Сколопендры и прочий блооди скаам из Сахеля? Что будет, если кафры дрогнут или погибнут все до одного? Кто защитит их семьи, защитит Наталь? Не знаешь? Я скажу тебе! Ты! Ты и другие первенцы кого не взяли в коммандо. Вы наш последний рубеж! Или ты думаешь, что твой крааль такой один в предгорьях, что инженеры из Протектората начертили план только тебе? Густав Гёссер строится на семь миль западнее, Отто Бенхауэр на пять миль восточнее... Сколько у тебя людей, а?
Полсотни юношей и стариков... потупился Луис.
Он уже понял, что был неправ.
Полсотни гемайнов! Если кафры увидят, что кто-то из соседей осажден что сделают пять десятков гемайнов в тылу врага?
Снимут пять сотен скальпов! понимающе ухмыльнулся младший Боота.
Он явно повеселел. Вот ведь свирепый народ! Им бы в ветхозаветные времена жить, ей-Богу.
в совместном распитии десяти чашек ройбоса на двоих и разговорах о лютневой музыке шестнадцатого века, я двинулся дальше в сопровождении мальчика-кафра на осле.
На лошадях кафры не ездили, а вот ишаков порой седлали. Мальчик ехал за газетами и лекарствами в Самарию, так что взялся меня проводить, поскольку оттуда до Капернаума, где расположилось имперское посольство, было рукой подать. За десять часов дороги и три привала этот пятнадцатилетний джентльмен здорово успел меня утомить своими разговорами о политике большего патриота и шовиниста, чем этот юноша, я до этого не встречал.
Он ненавидел лаймов так, как будто каждый из них самолично накормил его ослика гнильем. По словам кафрёнка выходило, что этих выходцев с туманных островов породил сам Вельзевул и научил их разнообразным грехам, и теперь главной задачей этих исчадий ада было совращать с пути истинного остальные народы. И первыми жертвами коварства островитян пали жители прибрежных городов, потому как выбрали своим архиепископом настоящего лайма.
А жена его ведьма! Она варит зелье и из котла брызгает в облака, и потом идет дождь из лягушек, со знанием дела шевелил черными бровями этот эксперт.
Что и как зелья варит, видел?
Не-е-ет, только дождь из лягушек! Прошлым сезоном ка-а-ак начали падать на землю, масса, одна из них была такая здоровенная, что набила мне на голове шишку вот тут! и ткнул пальцем себе в макушку, Но минеер Боота и архиепископ Стааль, и другие минееры победят всех нечестивых прибрежников, снимут их скальпы и обратят в истинную веру!
Не сходится что-то... покачал головой я, Как же федералисты примут истинную веру, если будут без скальпов?
Мальчишка задумался и молчал остаток пути. Только у самой развилки между Эммаусом и Самарией он сказал:
Пожалуй, не получится обратить их в истинную веру без скальпов. Значит, гореть им в аду, что уж тут поделаешь! Эммаус это вон туда! и потрусил дальше на своем ослике.
А-а-а-а, вот и он! Пойдем, скорей! ни тебе "здрасьте", ни "до свидания".
Куда ты меня тащишь, друг мой ситный? Всё это дурно пахнет!
Дурно пахнут твои галифе после поездки на этом ушастом животном, а у меня для тебя личная просьба от Артура Николаевича...
Не называй Зайчишку животным, это душа добрая и зело полезная... Просьба от кого? не сразу сообразил я, Твою ма-а-а-ать, Феликс, только не говори...
Давай-давай, Уткин уже заводит мотор. Вот тебе саквояж, вот конверт, а вот мазь от потертостей, Сарыч передал помнишь такого? Еще увидишься... Ну, все в конверте, все в конверте... он разве что пинками меня не подгонял, Почитаешь в воздухе.