Пришлось исхитриться и объяснить, что в нём, то бишь, Борисе Эдуардыче, сконцентрировалась вся суть государственной власти, все приспособленческие качества, хамелеонство и пороки. А значит, он есть лицо уникальное, на которое надо равняться, а иным так вообще надо долго расти и работать над собой. После некоторого размышления Эдуардыч со мной согласился, и, с присущим ему апломбом заявил, что в следующей книге он развернется на всю катушку. На мой вопрос, а нужна ли еще одна книга, он также категорично провозгласил, что в этой не все таланты его были выведены наружу, а посему, он непременно издаст указ о написании второй книги. Причем, для этого он пообещал мне свое личное покровительство. Даже обещал лично проследить,
колбаса, в том числе. Чего ты ржешь? Не хлебом единым, сам знаешь. Вот как только Николаевич возьмет власть в свои руки, так заживем. Йэх! Каждый будет кум королю и сват министру. У всех все будет. А значит и самая замечательная колбаса у нас обязательно будет! Со смясом. Но все это произойдет, только если мы все вместе, одним фронтом, выступим за Ельцина! Если не он, то кто? Кто, более его, достоин быть верховным правителем России? Никто! И когда его победа придет, то ты забудешь про ускоритель моментом. Потому как наступит самая настоящая благодать.
-Ну да, размечтался. И с его обещаниями колбасы каждому второму, не считая первого, мы просто все профукаем, потому что ни фуя не будет. Никакой благодати. Одни ошметки и нчего более.
Внизу установки что-то зашуршало, загремело, и на свет появилась сначала лохматая голова, а потом и сам обладатель головы. В руках появившегося на свет божий человека находилась охапка всевозможных инструментов, которые он умудрялся удерживать в руках, не роняя.
-Эх, Серега, дури в тебе от этих митингов. Вроде бы взрослый человек, а в сказки веришь. Знаешь, как говорили древние латиняне? Скажи мне, на какие митинги ходит твой друг, и я скажу, кто он. При чем тут колбаса и коммуняки? И почему именно Ельцин? Или ты считаешь, что если у нас колбасу по триста сортов не делают, а делают только три, то только потому, что они коммуняки, и следует всю ихнюю колбасу на помойку выкинуть, а завести к нам заморскую, баклажанную? А, впрочем, даже если и начнут делать триста сортов, то, во всяком случае, данная гипотетическая колбаса и ее наличие или отсутствие - это еще не повод для того, чтобы по митингам шастать. И позволь мне тебе напомнить, что сей упомянутый тобою ускоритель не какой-то, а наш с тобой. Дать бы тебе плетей пятьдесят за такие слова. Для ускорения. И перестройки сознания.
-Ну ты не заговаривайся, все-таки сейчас 90-й год, не 37-й. Плети, кнуты. Че ты вообще несёшь? Сам-то далеко из детских штанишек вылез?
-Опять за рыбу деньги. Вот ты сейчас тридцать седьмой-то для чего приплел? То, что сейчас на дворе год 1990 от рождества Христова, еще не означает, что я должен бежать как угорелый на митинг, где опять потребуют всем суверенитета, а каждому второму, не считая первого, пообещают по бочке варенья и ящику печенья. Насмотрелся я за эти годы на митинги, от которых только и пользы, что пар выпустить можно. А работать кто будет? Пушкин? Так что, не в колбасе дело. Не дело по этим митингам шляться! И не повод, чтобы о деле забывать! Горланить и языком трепать каждый может. Твой Ельцин лучше бы делом занялся, а не по митингам шастал. Вот ему, кстати, я бы точно с удовольствием плетей отсыпал. Штук по 50 за каждый трёп.
-Колбаса, говоришь, не повод? А что тогда повод? Да и без доброго шмата колбасы грустно, однако. Особливо под горилку. Так что, лозунг дня: не будет колбасы - не будет и силенок, чтобы нам с тобой до нашего ускорителя добраться.
-Колбаса. усмехнулся Андрей. Далась тебе эта колбаса. Ну, ладно, представим, что будет тебе сто сортов колбасы. Или даже двести. И что, ты каждую из них пойдешь покупать? Или тебе сейчас мало тех трех, что сейчас купить можно? А ты уверен, что все сто сортов будут одинаково вкусны? Что туда насуют, неизвестно, даже черт знать не будет что там. Про нашу мы всё знаем, её даже кошки едят, аж урчат от удовольствия. А новую из чего делать будут? На сто сортов колбасы мяса не хватит. И туалетной бумаги тоже. А насчет повода Чтож, повод, это когда придут тебя грабить, твою жену убивать, мать твою из квартиры выселять. Но до этого, я надеюсь, вряд ли дойдет. Если, конечно, твои дружки демократы очередной номер не выкинут. Кстати, не удивлюсь, если они именно так поступать будут.
-Ты говори, да не заговаривайся, Андрей! Ты мне, конечно, друг, но Ельцина с демократами не трожь. Они ребята нашего закала и за нас последнее отдадут. Он хоть и большой человек, а с привилегиями борется ого-го как! На работу пешком ходит! В обычной поликлинике лечится. Это тебе не твои коммунисты, которые только и знают, что на своих "Волгах" по бабам шастать, вместо того, чтобы делом, как Борис Николаевич, заниматься.
-Ну да, ну да. Я не могу есть икру, не могу пользоваться импортными лекарствами, пока у других нет денег на аспирин. Так что ли, он нам говорил? А заснять его как успели в поликлинике? Экстрасенс какой должил? Я тебе вот что скажу, как старый прожжённый циник. Журналюг этих, небось, сам он и вызвонил. А если не сам, то помощнички подсуетились. А журнашлюшки... Чтож, они нынче, на всякую пакость, как мухи на одну субстанцию бросаются. Одно слово, что вторая древнейшая профессия. Если даже не первая.