-Так давай познакомимся? Ты привлекательна, я...
-Достаточно, - вежливо, но твердо прервала она меня.
-Так-то меня Наталией зовут, но тебе это не столь важно должно быть. Мне кажется, что тебе более важным покажется другое. Я к тебе с весточкой от Андрея.
-Не может быть?!
-Может, соколик, может. Он совсем недалеко от тебя сейчас. В соседнем блоке. Вот как раз к выписке его готовим.
-А я? Мне что, тут до скончания века находиться, что ли? - возмутился я. -Полнейшее безобразие, я буду жаловаться. Женевская конвенция и клятва Гиппократа теперь что, пустой звук,
Наталия снова улыбнулась и я не смог устоять перед ее улыбкой, глупо осклабившись в ответ.
-Жаловаться, говоришь?
тут же поправил меня внутренний голос. Спорить с ним я не стал, не до того было. Вот только ментовка (если, конечно, считать что я находился в ментовке, ну, или, следуя внутреннему голосу, в мусарне) была какая-то неправильная: ни тебе запахов мочи, ни судорожного рыгания очередного пьянчуги, даже матерков, столь привычных рускому уху, и то не было слыхать. Наоборот, кровать удобная, белье свежее и с приятным запахом, на столике стоит кувшин с водой (при виде которого сразу же пересохло горло и мне безумно захотелось пить), на стене висит телевизор, только почему-то какой-то плоский, а за окном (должно же тут быть окно, если свет не включен, а вокруг светло) слышен шум улицы и проносящихся машин. А также огромный портрет какого-то импозантного мужика в костюме и при галстуке. Поскольку рама картины была сделана из дуба (во всяком случае, выглядела таковой), то следовало считать данного дяденьку фигурой значительной.
"Неужели вытрезвитель," подумал я. Но помилуй Бог, где вы видели вытрезвитель с телевизором, накрахмаленными простынями и вежливыми няньками в форме фельдмаршала от инфантерии? Это все равно, как в лесу повстречать зайца с транзисторным приемником или бегемота в балетной пачке. Наш вытрезвитель это такое заведение, о котором рассказывают в качестве поганого пожелания, ибо раз побывавший там выходил оттуда с чувством не покаяния, об этом и речи не может быть, но с глубоким предчувствием сексуального вмешательства во внутренний мир со стороны профкома. Глядя на сидевшего передо мной субъекта, хотелось сказать что-то задушевное, но почему-то мозг совершенно отказывался работать. Да и начинать разговор с излишнего любопытства, либо душевных излияний, я посчитал ниже своего достоинства. Впрочем, вышеозначенный дядька не стал заморачиваться по поводу этикета.
-Оклемался, значит, - продолжил голос. -Тогда, пожалуй, можно приступать.
-Приступать? К чему? Ко второму акту мерлезонского балета? - вяло удивился я. -Так мы и первого ещё не проходили.
-К допросу. Или опросу. Или анкетированию. Или задушевной беседе. Это будет видно по мере вашего сотрудничества с нашими органами. Выбор на любой вкус.
-Я что-то натворил? Уверяю вас, кроме пары литров пива, более ничего в нас не было. Даже водки и той не пили, чем погрешили против известно высказывания. Каюсь, после распития пивка сразу же домой из кафе соизволили отправиться. Так что, часовню, увы, развалил не я. Ergo: чист, аки слеза младенца. А если пиво пили без водки, пуская бездумно деньги на ветер, то не настолько уж и велика беда. Исправим и наверстаем. За нами не заржавеет.
-Так ли? - усомнился все тем же механическим голосом субъект, которого я мысленно обозвал Андроидом. -Вина всегда найдется. Даже если ее и не было. Ну а в вашем случае. Тут ого-го и даже больше. Во-первых, у вас нет никаких документов...
-Ну я же не обязан их носить с собой, это...
-Обязаны. Каждый гражданин нашего счастливого россиянского государства обязан носить с собой удостоверение личности. Или вас этому не учили в вашем шпионском центре, что аусвайс намного важнее при себе, нежели кошелек или наличие работы?
-Какой еще центр? вполне правдоподобно взвыл я. Сами посудите из всего шпионского во мне были только прочитанные в детстве детективы о Штирлице. Ну а темные очки я оставил дома, так что и этот атрибут мне никак невозможно было пришить. Вот только зловредный субъект в мундире считал иначе.
-Шпионский. И мы это обязательно докажем. Сначала докажем, а потом все выясним. Так вот. Вот, то, что касается «Во-первых,» я вам озвучил. Во-вторых, вас нет ни в одной базе данных. Ничегошеньки нет на вас, ни единого доноса, ни единого сигнала, по отпечаткам пальцев тоже ничего. Что еще может быть более подозрительно, чем это? Что скажешь, шпион мой ненаглядный?
Я автоматически посмотрел на свои ладони.
-Вот-вот! Это не просто подозрительно. Это очень даже подозрительно. Одного этого хватает, чтобы причислить вас к "пятой колонне" и отдать под суд, самый гуманный и справедливый. Но мы ведь можем и не делать этого, если вы пойдете на сотрудничество с нами и без проволочек подпишете протоколы допросов, которые уже отпечатаны и заверены вашим адвокатом. А также, согласитесь на нас работать. Тогда будет шанс остаться на свободе и при этом пользоваться нашей крышей. ГПУ своих не бросает.
-Чушь какая! - возмутился я, даже не успев подумать над таинственной аббревиатурой ГПУ.. -Я вам ни единого слова не сказал, адвоката в глаза не видел, а у вас уже все готово. Это что, новый тридцать седьмой год настал? Проклятое сталинское наследие? Новая ежовщина? Каток репрессий против лучших сынов народа? Это форменное безобразие! Я буду жаловаться