После оглашения указа и вручения наград царь произнёс краткую, но воодушевляющую речь, поблагодарив всех нас за вооружение русской армии лучшими в мире винтовками и пожелав нам новых успехов в оружейном деле, а затем из своих рук вручал каждому награждённому серебряную чарку с брусничной настойкой, беря их с подноса в руках дворцового слуги. Последовала царская здравица в нашу честь и каждый чокнулся с самим государем. Даже я проникся, а уж про Никифора с Ефимом и вовсе молчу
Пока царь объяснял дяде и отцу своё видение совместного будущего царевича Леонида и боярышни Татьяны Левской, нам сильно скучать не пришлось. Царёвы порученцы помогли прикрепить к кафтанам заслуженные награды и вручили нам кожаные папки с тиснёными золотыми орлами, в коих лежали наградные грамоты, а у мастеров ещё и грамоты о возведении в достоинство почётных граждан, далее нам предложили не особо большой выбор напитков и закусок. Новоиспечённых почётных граждан я заранее предупредил, чтобы на хмельное не налегали, но увлекаться питием они даже не думали, только в восхищении озирались по сторонам, поражённые дворцовым великолепием. Да что они! Я, и то впечатлился, бывать в Малом Кремлёвском дворце мне доводилось, но не в этой парадной зале. Царевич и Василий вели себя спокойно, что и понятно брат мой в Кремле три года отслужил, а Леонид тут просто живёт.
Из двери, куда царь увёл отца с дядей, вышел офицер и позвал Леонида. Сговорились, стало быть, и сейчас старший брат объявит свою волю младшему. А минут через пять довольные отец и дядя вышли в сопровождении всё того же офицера и тот пригласил меня.
Садись, Левской, указал царь на место за круглым столом. Леонид мне твои соображения передал, я велел государеву надзору всё проверить, как ты сказал. Как закончат, тебе все бумаги доставят.
Хорошая новость, что тут скажешь. Прислушался ко мне государь наш Фёдор Васильевич
И ежели вправду воровство найдёшь, не торопись, продолжал царь. Мне сразу доложи, или через Леонида, а сам присматривайся, выведывай, оценивай. Эту заразу надобно будет сразу всю выжечь, да с примерной строгостью, чтобы другим неповадно было.
О, а это уже начальственная классика взять предложение подчинённого, да ему же то предложение и выкатить в виде приказа. Впрочем, никаких внутренних возражений по данному поводу у меня не имелось, а уж таких, чтобы вслух высказать, тем более.
Далее царь пожелал узнать, что там с делом Ташлиной, и я обрисовал ему положение, не особо вдаваясь в подробности. Каких-либо замечаний или пожеланий Фёдор Васильевич не высказал, значит, будем с Иваном Адамовичем и дальше работать обычным порядком. Мы вышли к остальным, государь сказал нам ещё несколько добрых слов, на том всех и отпустил.
Честно говоря, я предполагал, что Леонид отправится в дом отца с нами вместе, но он остался в Кремле. А уже дома отец изложил мне, матушке и Василию царские указания относительно Леонида и Татьянки. Сватов засылать государь готов в любое угодное нам время, но не раньше свадьбы царевича Константина Васильевича, каковая уже назначена на конец мая, до того же сам сговор следует держать в тайне, и всё должно выглядеть, как сейчас. Матушка немножко поворчала, ей такое условие показалось странным, но оспаривать царскую волю не решилась. Хм, получается, отцу и дяде царь рассказал
то же, что сам Леонид рассказывал мне, и на тех же условиях Посовещавшись, мы мудро решили, что лучше бы ждать сватов в конце июня, чтобы Татьянка как раз закончила гимназию, самой же виновнице будущего торжества ничего не говорить, пока не принесёт домой гимназический аттестат.
В Москву Гаврилов и Семёнов прибыли не с пустыми руками, а сопровождая первую партию револьверов своего имени. В магазин на Ильинке мы её отправили сразу же, и новые изделия нашего Александровского завода уже начали свой путь к покупателям. Самойлов молодец, часть револьверчиков велел изготовить в дамском исполнении с перламутровыми накладками на рукоятки, серебряной инкрустацией и прочими украшениями. Ну да, самое то что надо для взыскательных покупательниц, посмотрим, как новые револьверы пойдут в продаже. Одного такого красавца мы сразу отложили для Митьки, пусть Лизоньке своей подарит.
На следующий день мастеров проводили обратно в Александров, и в тот же день посыльный из Военной палаты доставил приглашение от генерал-воеводы Романова. К генерал-воеводе мы отправились втроём с отцом и Василием, дядя, как это с ним нередко случается, погряз в делах Боярской Думы. Со стороны военных, помимо самого князя Романова, присутствовали всё тот же генерал-бригадир Бервальд и генерал пехоты Делирадович, командовавший русским корпусом в Персии.
В общем и целом от их превосходительств мы услышали примерно то же, что я уже слышал от генерала Бервальда винтовкой в войсках довольны, карабином довольны, револьвером и карабином под револьверный патрон тоже довольны, а вот драгунской и казачьей винтовками уже не так чтобы очень. Тут же, однако, выяснилось, что причины недовольства конников оказались несколько иными, нежели те, о которых говорил Генрих Арнольдович винтовку драгуны и казаки поругивали не за отдачу, а за длину, делавшую стрельбу с седла не шибко удобным занятием, а уж о прицельности такой стрельбы вообще оставалось только мечтать. Интересно, почему эта особенность не проявилась на испытаниях пробной партии винтовок, что мы поставили Военной палате после показа в Вешняках? Хотя, скорее всего, их тогда испытывали только на стрельбищах. Впрочем, тут же мой интерес переключился на другое генерал-воевода начал излагать то, чего я раньше не слышал вовсе.