хозяин и слуги постоялого двора заверили своими показаниями высадку Ташлиной на дворе, и те же люди, за исключением Лунёва, подтвердили пребывание Ташлиной в снятой ею комнате и последующее её отбытие в неизвестной карете.
Впрочем, достоверность достоверностью, но имелись тут и некоторые странности. Во-первых, Ташлина отправилась в дорогу, не взяв с собою служанку. Во-вторых, странной представлялась сама пересадка Ташлиной в другую карету, да ещё с потерей удобного для езды дневного времени. В-третьих, на постоялом дворе никто из той самой другой кареты не выходил и ни Ташлиной, ни хозяину двора не докладывался Ташлина сама спустилась к хозяину и велела перенести её вещи в прибывшую карету, не иначе как ждала у окна. Всё это походило бы на бегство с любовником, если бы не закончилось в том самом лесу. Впрочем, какой-то мужчина у Ташлиной всё-таки был, раз уж составил ей компанию в могиле
Но продолжу. Одиннадцатого дня ноября месяца всё того же, уже прошлого, двадцать пятого года Евгений Ташлин отправил в Шумеевку письмо, которым призывал супругу помириться и вернуться домой, а двадцать третьего ноября пришёл ответ от управляющего имением, уведомлявший Ташлина о том, что супруга его в Шумеевке не появлялась, и двадцать четвёртого ноября Ташлин обратился в Знаменскую губную управу с прошением о розыске своей безвестно пропавшей жены.
На допросе Ташлин показал, что ссорились они с супругой часто, и каждый раз по одному и тому же поводу: Антонина Георгиевна упрекала мужа в том, что он, будучи сильно занятым по службе, уделяет ей слишком мало внимания. Это подтверждала почти вся домашняя прислуга да, мол, ссорились; да, хозяйка корила мужа именно за то; да, хозяин на службе с утра до вечера пропадает да ещё и в разъездах часто, вон, даже детей пристроил так, что дома они бывают наездами. И верно сын Ташлиных учится в Кремлёвском лицее, там же в пансионе и живёт, дочь живёт в пансионе Царицыной девичьей школы. Так, сделал себе заметку выяснить, что же это за служба такая у Ташлина и по какой причине он уделяет ей столько времени, что на жену и детей не остаётся.
К монахам Ташлин, по его словам, не обращался по причине того, что плохо себе всё это представлял, а также предполагал, что губные и сами обратятся. Не то чтобы меня такое объяснение устроило, но и особой злонамеренности Ташлина в отношении супруги тоже не показывало. Хотя странно, конечно. Если он и правда хотел, чтобы жену поскорее нашли, почему не пожелал задействовать сразу все способы?
Зайдя в кабинет Крамница вернуть ему дело, я застал там и прозектора Белова.
Вот, Алексей Филиппович, Андрей Иванович наконец выявил причины смерти наших покойников! похвастался пристав.
И какие же? заинтересовался я.
Белов сначала глянул на Крамница, получил от него разрешающий кивок и снова повернул голову ко мне. Неплохо у них тут с дисциплиной
Женщину отравили. Чем, сказать пока не могу, может, и вообще не смогу, с честностью и прямотою у губного прозектора обстояло столь же хорошо, сколь и с субординацией. А мужчину застрелили двумя пулями в сердце, причём стреляли в спину, с этими словами Белов показал на стоявшую на столе Крамница стеклянную плошку с двумя пулями хорошо знакомого мне вида.
Вы позволите? спросил я пристава, но руку к плошке уже протянул.
Конечно, разрешил Крамниц, только вы-то таких насмотрелись уже, от вашего карабина пули.
От револьвера, поправил я пристава, рассмотрев пули поближе. У него нарезка ствола более крутая, следы от нарезов под другим углом располагаются, пояснил я.
Спасибо, Алексей Филиппович, будем знать, признательно сказал Крамниц и снова обратился к Белову:
А что ещё скажете о покойнике, Андрей Иванович?
Росту в нём два аршина восемь вершков , сложен хорошо, при жизни никогда не голодал, зубы хорошие, кратко и дельно отвечал прозектор.
Когда они умерли, не скажете? без особой надежды спросил пристав.
Не скажу, признал прозектор. Но почти одновременно, потому как в земле пролежали одно и то же время. Так я пойду, Иван Адамович?
Конечно, идите, отпустил его пристав и уже когда мы остались одни, продолжил: Одежда у нашего покойника добротная и шитая на заказ, не из магазина готового платья. Бельё сатиновое. Галстук шёлковый, заколки нет, должно быть, забрал убийца. Обувь тоже добротная, ещё и с калошами . Крест нательный серебряный, на шёлковом шнурке.
Не бедный, стало быть, заключил я.
Но и не такой уж богатый, добавил Крамниц. На белье вышиты метки «В.Д.», так обыкновенно делают, когда отдают
бельё в стирку прачкам. Значит, среди его прислуги прачки не было, а следовательно и сама прислуга немногочисленна.
Или жил один, предложил я другую вероятность.
Или так, согласился пристав.
То есть в любовники Ташлиной годится? спросил я.
Вполне, снова выразил согласие Крамниц.
А в карманах что-нибудь было? спохватился я.
Ничего, недовольно ответил пристав. Всё вытащили. Уж не знаю, было там что ценное или же просто чтобы опознание затруднить
Или то и другое вместе, я тоже с грустью вздохнул. Чем бы убийца ни руководствовался, но, очистив карманы покойника, опознание он нам и правда сильно усложнил. А у Ташлиной при себе что было?