Рассказ Ивана я слушал вполуха, почти всё это уже слышал и раньше, но прерывать парня не спешил. Пусть поговорит о хорошем, глядишь, и отпустит хотя бы частично. Да и мне его неспешное повествование не мешало думать, а уж подумать было о чём. Ладно, самого Ваню я найду к чему пристроить, да так, что и мне от того будет выгода, и ему польза. А вот как быть с самой идеей обучения артефакторов? Что бы такого-этакого придумать, чтобы обученные мной люди не плюхались с разбега в дерьмо, как оно вышло с Иваном? А то ведь раз случится, другой, третий, а там и молва пойдёт Да, молва-то пойдёт, а вот учиться ко мне не пойдёт уже никто. Думай, голова, думай
Пообещать купить голове новую шапку, если она будет думать как надо, я не успел голова постаралась и выдала решение ещё до того. Решение, ею предложенное, правда, оказалось половинчатым, то есть сам выход из положения она нашла, но осталось продумать, как сделать тот выход возможным. Меня, однако, такая половинчатость уже совсем не пугала раз уж я сообразил, что надо делать, соображу и как. На этом я посчитал, что теперь можно расслабиться и послушать Ивана чуть более внимательно.
Ничего для меня нового он не поведал, но Господь определённо наделил парня талантом рассказывать одно и то же каждый раз по-новому, и этим щедрым даром Ваня вовсю пользовался. Однако же я неожиданно услышал и что-то новенькое, то есть не услышал, прямо о том Ваня не говорил, но иной раз и недомолвки выдают человека,
что называется, с головой.
Ты-то сам, Ваня, жениться, случаем, не собираешься? проверить свою догадку я решил, проведя разведку боем.
Да вот Ну Да, наконец выдал он. Торопить Ваню и задавать ему наводящие вопросы я не спешил, расскажет и сам. А не расскажет сейчас невелика беда, всё равно рано или поздно поделится, причём скорее рано.
Любашей зовут, с глуповатой счастливой улыбкой поведал Ваня. Из той же Свято-Софийской общины, где Лидка была. Семнадцать лет, красивая
Ну да. Самому-то Ивану восемнадцать, но в простом народе это считается самым что ни на есть подходящим возрастом для создания семьи. Да и не только в простом Варе моей, когда мы венчались, только-только семнадцать исполнилось.
Я-то думал, заработаю у Славиных хорошие деньги, тогда и посватаюсь, признавался Ваня, а теперь придётся подождать, пока у тебя заработаю. Ну да ничего, мы с ней да с родителями её сговорились уже, потерпим.
Что же, этого и следовало ожидать. Я, помнится, говорил уже как-то, что девицы из общины сестёр милосердия при Свято-Софийском женском монастыре становились идеальными жёнами для серьёзных зажиточных мужчин из народа, вот и Ваня Лапин решил запустить загребущие ручонки в этакую сокровищницу . Ну ему-то Сам Бог велел, у него же старшая сестра через ту общину прошла. Да, первый раз с замужеством Лиде не повезло, зато сейчас, если послушать Ваню, у неё со вторым мужем всё хорошо. Андрею Василькову женитьба тоже пошла впрок, малый послал подальше своих непутёвых приятелей Каталкина с Балабудкиным, да те и сами от него держались теперь подальше уж больно доходчивым оказалось внушение, что сделал им Шаболдин . Сам Васильков уже вскорости должен был закончить университет и стать наконец врачом, а с такой умелой и опытной сестрой милосердия, как Лида, никаких опасений за его будущую профессиональную карьеру я не испытывал. Вот и ладно, займусь-ка я профессиональной карьерой Ивана Лапина
Глава 4. Снова завод
После семнадцати лет определение разряда одарённости становится делом почти добровольным. Почти потому что при поступлении на государеву службу оно проводится обязательно, как и при вступлении в гильдии, объединявшие одарённых. В общем, бездельем Разрядная палата отнюдь не мается. А тут ещё я ей работу подкинул послал вчера туда Ваню. Нам же с ним уже совсем скоро в Александров ехать, и я хотел более точно представлять себе, на что он сейчас способен, а заодно и проверить, сказалось ли его обучение у меня только на профессиональном мастерстве, или и на общем уровне одарённости тоже.
Как выяснилось, очень даже сказалось. Из Разрядной палаты Ваня двинул ко мне и похвастался бумагой, свидетельствовавшей о третьем разряде. Что ж, не только его это успех, но и в немалой степени мой собственный. А если найду, как уберечь моих учеников от того, через что пришлось пройти Ване будет не просто успех, а триумф. Нет, никаких «если» когда найду!
Тем временем отбытие в Александров неумолимо приближалось. Варя озаботилась составлением списка того, что надо будет взять с собой, я же принялся загружать Смолина, поставив ему две задачи, решать которые ему придётся в наше отсутствие. Одна из тех задач особой сложностью не отличалась нужно было поддерживать
в доме чистоту и порядок, зато вторая не блистала простотой, потому как Смолину всё же надлежало наконец выбрать, кого из слуг он возьмётся готовить себе на замену.
Ещё я от души подбросил работы почте, отослав объёмную и увесистую посылку своему университетскому приятелю Альберту фон Шлиппенбаху, куда вложил пару револьверов, карабин под револьверный патрон, пару охотничьих ружей с машинкой для снаряжения патронов, да самих патронов не пожалел, загрузив их двенадцать сотен револьверных и три сотни охотничьих с разным снаряжением пулями, дробью и картечью. Уж он-то оценит по достоинству, да и отблагодарить товарища стоило, это же его подарки подтолкнули меня к созданию нового оружия . Ну и, понятно, коммерческий расчёт тут тоже присутствовал если я всё понимаю правильно, скоро пойдут заказы из Пруссии, потому как хотя бы соседям своим Альберт новыми стреляющими железяками обязательно похвастается, а помещики в Восточной Пруссии толк в оружии очень хорошо понимают.