них уже брюки темно-серые, почти черные. Благо, мокрых пятен на таких видно не было.
Возле подъезда стоял смутно знакомый мужчина и курил. Память услужливо подсказала сосед. Только имени его она не сохранила. Я подошел, встал рядом, дождался пока меня заметят и по-взрослому протянул руку.
Олег.
Дядя Толя.
Рукопожатие получилось приятно крепким, уверенным. Сосед хотел что-то спросить, но тут со стороны пристройки появился большой черный пес. Вид у него был деловой, сосредоточенный. В зубах он тащил что-то длинное, прозрачное.
Дядя Толя всплеснул руками и закричал:
Юлька, паразит эдакий, а ну брось! Где ты только эту гадость находишь?
Я невольно хихикнул. Юлька? Нет, вы серьезно? Юлька? По псу невооруженным взглядом было видно, что это кобель. Матерущий такой кобелина. Немецкая овчарка.
Но дядя Толя и не думал шутить. Он пригрозил зверюге пальцем и вновь заругался. Юлька оказался послушным псом. Свою находку он бросил. Правда, сначала донес до хозяина, а там уже положил ему прямехонько на ботинки. Сразу стало понятно, что добыл пес ни много ни мало длинную целофановую шкурку от сосисок.
Дядя Толя восхитился:
Ну, Юлька, ну паразит!
Пес уловил перемену в голосе и довольно гавкнул. Весь его вид словно говорил: «Правда, я молодец? Правда, меня надо похвалить?»
Засранец, ласково произнес мужчина и потрепал добытчика по холке. Опять из помойки достал?
Гав! счастливо подтвердил кобель.
А почему Юлька, спросил я.
Сосед рассмеялся.
Потому! Он обернулся к псу. Позвольте представить Гай Юлий Цезарь. Хомо собакус существо редчайшего интеллекта.
Юлька снова гавкнул, соглашаясь, и уставился на меня склонив голову на бок. Словно спрашивал: «А ты кто? Как тебя зовут?»
Олег Ковалев, совершенно серьезно ответил я.
А мы уже знаем! Раздалось совсем рядом. Нам Ира рассказала.
Я обернулся и увидел новую подружку сестры. И память моя проснулась. Ее тоже звали Ирка. Все дни, пока мы жили в этом доме, их так и называли две Ирки. Обеим им было по девять. Но были они совсем разные. Наша длинная, тощая, несуразная. С ногами, похожими на бамбуковые удочки. Большеротая, голубоглазая, отчаянно белобрысая и жутко серьезная.
Дочка дяди Толи была полной противоположностью низенькая и сбитая, как кубышечка. Волосы ее сияли яркой медью. По носу и щекам рассыпались мириады мелких веснушек. Зеленущие глаза смотрели с неизменной смешинкой. А когда она улыбалась, на щеках появлялись милые ямочки.
Моя Ирка смотрела виновато, словно ненароком разболтала военную тайну. Я подошел и потрепал ее по макушке.
Олег, спросил меня дядя Толя, какие у тебя планы на это утро?
Никаких, честно признался я.
Пойдешь с нами на море?
Ирка тут же сунула мне свою ладошку и посмотрела с надеждой, просительно. Я подумал, что второй раз попаду на море, и снова без плавок. Хотел отказаться, но вдруг решил, какого черта?
Надо бы родителей предупредить. А то они Иринку будут искать.
Не надо, успокоил сосед, мы с Иришкой уже ее отпросили.
Моя Ирка кивнула, подтверждая его слова. И я согласился.
Тогда и я с вами пойду, с удовольствием.
Ура! закричала Ирка рыжая, дернула пса за ошейник и понеслась вперед, крича на ходу: Юлька, догоняй.
Пес глянул на Дядю Толю.
Беги, сказал тот, играй, можно.
Пес звонко гавкнул и сорвался с места. Поиграть он всегда был не против. Моя Ирка рванула следом. Всю дорогу нас сопровождал звонкий хохот и заливистый лай. Было ясно, что эти трое нашли друг в друге родственные души.
Потом подумалось, что раньше чужое мнение меня волновало слабо. С чего бы это вдруг сейчас такие метаморфозы? Поразмыслив, списал это на подростковые заморочки. И, думается, был недалек от истины.
Когда впереди показался не дикий пляж, а вполне себе цивильный порт, я жутко изумился. Совсем не ожидал, что в таком
заштатном городишке могло существовать нечто подобное. Вдалеке виднелись краны. На приколе стояла баржа. Суетились люди, кипела работа.
Как ты относишься к рыбалке? вдруг спросил дядя Толя.
Я пожал плечами. Рыбаки в нашей семье не водились. Не удалось мне заразиться этим увлечением и позже, в самостоятельной жизни. Поэтому сказал честно:
Не знаю. Никогда не пробовал. Было бы интересно.
Поговори с родителями, предложил он, у меня здесь моторка. Я иногда балуюсь. Могу тебя взять тебя с собой завтра.
Наверное, он ждал от меня восторга, бурного проявления эмоций. Я же по привычке ответил:
Поговорю, как вернемся. Думаю, они не будут против.
Сосед склонил голову на бок и уставился на меня как на меня в глубокой задумчивости. Какое-то время он колебался, задать вопрос или нет, и все-таки спросил:
Олег, тебе не приходилось слышать, что ты весьма необычный субъект?
Я усмехнулся. Не в бровь, а в глаз. И с этим надо что-то делать. Срочно.
Пока нет. В моем ответе не было ни капли лжи.
Мысленно же добавил: «Но, вероятно, придется и не раз».
К счастью, мысли дядя Толя читать не умел.
Я, ругая себя за глупость и внезапную стеснительность, снял рубашку, сложил ее аккуратно и уселся на камень в брюках. Пусть хоть спина загорит.
Дядя Толя удивился: