Э-эй! заорал мой голос будто бы отдельно от меня. Теряя сознание, я еще успел прохрипеть, выключайте хры-ыы капсулу! А-а-аааа.
Заработали очистители. Блеснуло молнией. Невероятной мощности разряд полоснул по корпусу агрегата. Барокамера содрогнулась от бешеной вибрации. Со столов лаборатории ко всем чертям полетели приборы, папки, листы, протоколы. Оборудование сошло с ума. Завыла сигнализация. Последними проблесками сознания я ощутил неимоверный толчок, словно со всего маху в меня врезался локомотив. Прильнувшее к иллюминатору искаженное лицо помощника было неузнаваемым. Он что-то орал, жестикулировал уродливыми конечностями. Пальцы рук вытягивались в немыслимые стручки. Чудовищное давление расплющило мои ноги.
Са-аня! доносился надрывный крик по ту сторону барокамеры. Са-аня!
И тут, хватая последний глоток воздуха, я дико неистово заорал:
Помогите-ее!
И все обрушилось в бездну. Вакуум. Ноль в квадрате.
Лаборатория с цехом технических разработок перестала существовать в этом мире.
Наступил коллапс. Время рухнуло в небытие.
Занавес.
В этот момент где-то в ином измерении бушевали магнитные поля. Крутились вихри. Пространство барокамеры заменилось между собой другим вектором времени.
Таким вот образом я и оказался выплюнутым нашей реальностью в альтернативную в далекий 1943 год.
Год битвы на Курской дуге.
Глава 2
23 августа 1943 года. Именно в эти дни советские войска Центрального, Воронежского, Степного, Западного, Брянского и Юго-Западного фронтов под командованием Рокоссовского, Ватутина, Конева, Соколовского, Попова и Малиновского перешли в контрнаступление, сорвав
попытку групп армий Центр и Юг фельдмаршалов Клюге и Манштейна вернуть стратегическую инициативу, утраченную ими в Сталинградской битве. Середина августа Курского сражения стала решающей в обеспечении коренного перелома в ходе войны. Советская Армия окончательно закрепила за собой стратегическую инициативу отнятую немцами в начале наступлений. Вермахт предполагал окружить и уничтожить наши войска на Курской дуге, беря реванш за поражение под Сталинградом. Но не тут- то было. Гитлер у себя в штабе рвал и метал, бросая в район Дуги всё новые и новые части, изымая их из резерва. В Германии началась четвёртая, а за ней и пятая волна всеобщей мобилизации: под ружье брали даже мужское население непризывного возраста, сродни нашему ополчению. Геббельсовская пропаганда трубила во все трубы, что окружение Паулюса под Сталинградом, это его личная стратегическая ошибка, и что фюрер намерен сам лично исправить её при битве на Курской дуге.
Я находился сейчас в арьергарде наступающих войск, и вместе с Борисом и Алексеем был в расположении частей Юго-Западного фронта под командованием Малиновского. В то время как передовой эшелон советских частей уже освобождал Харьков, я вместе со своими новыми друзьями и остальными войсками только покидал степные поля под Курском. Немцы, в панике отступая, бросали всё: вывороченные овраги, ямы, воронки с техникой и оружием. Покидая территорию, они не успевали минировать мосты, переправы, дороги настолько мощно, быстро и грандиозно наступали советские войска. Обгорелые остовы хваленых «тигров» и «пантер», развороченные станины мощных гаубиц «Фердинанд-Порше», обломки сбитых «мессершмиттов», покореженные дула станковых пулеметов, и трупы, трупы, трупы, вот что оставляли за собой части групп армий Центр и Юг.
Образно говоря, я понятия не имел, каким образом меня сюда забросило, и каким способом я отсюда вернусь назад.
И вернусь ли вообще.
Утром Алексей отослал Борьку к походной кухне занять очередь, а сам, подсев ко мне, участливо спросил:
Отдохнул?
Ещё как! Спасибо вам я бы без вас
Погоди. Я не об этом. Видишь, какая кругом катавасия? Как ты собираешься искать свою группу? Сколько вас было до налёта и бомбёжки?
Я понял, что теперь придётся врать от начала до конца. Но врать аккуратно, поскольку не хотел терять их дружбу.
Шестеро нас было. Старший группы майор запаса, остальные все гражданские. В штабе дивизии о нас знают (авось не проверит). Когда начался авианалет, мы кинулись врассыпную, а вот, сколько я пролежал без сознания в воронке, и где потерял документы не помню. Бомбят-то постоянно. Но моих коллег легко отличить по форме она такая же, как у меня.
Алексей кивал, а я рассказывал точнее врал, что в голову придёт.
Поведал Алексею, что группу переправили сюда из наркомата наблюдать за оставленными коммуникациями отступающих немцев, за мостами, брошенными дзотами, пустой техникой, и прочим инженерным оборудованием. Алексею, по-видимому, этого хватило, и он сообщил:
Позавтракаем. Двинемся на поиски твоих коллег. Отпрошусь у ротного, чтоб выйти вперед там и найдем.
Пронесло. Теперь я, наконец, в свете утреннего солнца, смог спокойно осмотреться.
Передовые части арьергарда ушли далеко, и теперь начинала слышаться канонада артподготовки перед утренним наступлением. Воронежский и Степной фронты атаковали, Юго-Западный прикрывал тыл. Группа армий Центр и Юг постоянно терзали наши дивизии с флангов, иногда, в последнем усилии пытаясь вклиниться в тыл танковым колоннам. Малиновцы отражали удары, продолжая неустанно продвигаться за первым атакующим эшелоном. Фронт кипел. Все поля до горизонта были усеяны палатками, техникой, обозами, кухнями, штабными машинами. Казалось, со вчерашнего вечера их стало больше, хотя, по всем законам наступления, должно было быть наоборот. Армия проснулась после ночевки, и готова была двинуться на запад. У каждой походной кухни стояли с котелками бойцы, весело переговариваясь и шутя.