Эта тонкая прослойка коммунистического класса неустойчива и непрочна. Социальная динамика (и политическая конъюнктура) поднимает на элитарный уровень рабочих и крестьян только на то время, что они выталкиваются в представительные партийные и государственные организации. Те их них, что удерживаются в них, выпадают из своей среды и закрепляются в одной из элитарных групп. Остальные через некоторое время вновь опускаются на социальное дно советской действительности.
Все пласты коммунистического класса в той или иной мере участвуют в политической жизни страны. Однако управление государством истоки власти лежат не во второразрядном четвертом уровне и даже не в весьма влиятельном третьем. Национальное управление исходит только из элиты первого уровня, опирающейся на клики второго. Определение же социального курса страны, перспектив и характера ее развития это особая прерогатива, причастна к которой даже не вся элита первого уровня, но лишь та ее часть, что представлена в ЦК, а порою только в Политбюро или Секретариате ЦК.
Деятели второго уровня, даже если они и состоят членами ЦК КПСС, редко принимают активное участие в решении общегосударственных вопросов. Они определяют конкретные пути реализации политической линии, вырабатываемой элитарной кастой высшего уровня.
Функционеры третьего и четвертого уровня эти решения проводят в жизнь, осуществляют, доводят до масс. Эти клики представляют собой некое подобие тренировочных школ, где власть имущие пробуют свои силы по управлению страной. Из наиболее способных, вернее прислужливых, рекрутируется высшая элита коммунистическая олигархия.
Коммунистический класс выстраивается у власти в соответствии с принципом номенклатуры, она же определяет место и влияние человека в советском обществе. Закрытость, негласность социальных процессов советского общества порождает вокруг понятия номенклатуры многочисленные домыслы и предположения: "нервная система советской системы", или "секретная сеть правящих чиновников, удерживающих наиболее влиятельные социальные позиции и определяющих уровень советской жизни". Данные определения, как и многие другие, являются эмоционально-описательными, выхватывающими отдельные черты явления номенклатуры, но не вскрывают ни ее сущности, ни механизмов.
В номенклатуре нет ничего таинственного. В сущности, она представляет собой своеобразный табель о рангах, в соответствии с которым строго очерчивается место человека в правящем классе. Это перечень должностей и постов, назначение на которые осуществляется только по решению партийных организаций. В зависимости от характера должностей, их социального веса и общественного значения (иными словами, от их объема власти) различают номенклатуру ЦК КПСС, ЦК партии республик, краевых, областных, городских и районных комитетов партии.
Внутри каждой категории номенклатуры имеется дополнительная градация. Номенклатура ЦК КПСС распадается на номенклатуру Политбюро, Секретариата и отделов. Аналогичное членение существует
несостоятельность, умственное несовершенство, профессиональную неполноценность. И суть не в том, что люди в советской стране стремятся к коммунистическому мировоззрению, но в том, что мораль, заменяющая в стране общественное мнение, подходит ко всем и ко всему со следующим критерием: служит коммунистическому классу человек перед ним, если не мешает национальность и социальное происхождение, открываются пути к самовыражению, самоутверждению. Недостаточно угодлив и подобострастен над человеком повисают многочисленные запреты и ограничения. В обществе, в котором никто не может соперничать в вопросах чести и истины с партией, под практической целесообразностью и социальной значимостью подразумевается пригодность прислуживать партократии (говорится служить партии), а под здравым смыслом отказ от личного достоинства и чести во имя преуспевания и благополучия.
Итак, решения в советском обществе принимаются на разных уровнях коммунистического класса, но определяются эти решения, контролируются и координируются только представителями партийной элиты главной в числе элит советского общества. В советской стране нет, как полагают, с одной стороны, сферы партийной жизни, а с другой области социального творчества, а существует пронизанная партийностью экономическая, общественная, творческая жизнь, связанная тысячью нитей с деятельностью партократии.
Партократия при этом обладает не только абсолютным правом на власть, ее особый статус дает ей больше прав и влияния в решении текущих дел, чем ими располагают государственные бюрократы или научные чиновники. Номинально, в соответствии с должностной иерархией, зав. отделом ЦК партии приравнивается (по общественному престижу и зарплате) к министру, Секретарь ЦК к зам. председателя Совета Министров. В действительности же зав. отделом курирует деятельность министра, а Секретарь ЦК зам. председателя Совмина и подотчетные ему министерства. Курирует значит контролирует, направляет (хотя часто случается, что и министр, и зав. отделом ЦК имеют одинаковый партийный статус являются членами ЦК КПСС). Но тот факт, что зав. отделом и Секретарь ЦК являются работниками партийного аппарата, то есть являются партократами, возвышает первого над министром, а второго над зам. пред. Совмина. И в тех случаях, когда существует необходимость министра поднять над зав. отделом ЦК партии (для перераспределения ролей в правящей олигархии), его переводят из членов ЦК в кандидаты в члены Политбюро ЦК. И тогда он полностью ускользает из-под опеки зав. отделом ЦК и замыкается непосредственно на Секретариате ЦК. Если же министра подтягивают до полного члена Политбюро, то в этом случае он отчитывается лишь перед Генсеком. И Председатель Совета Министров (не говоря уже о его заместителях) не вправе давать ему указания, но только советовать, как равный равному, как член Политбюро члену Политбюро.