Линь Цюши вздрогнул от поцелуя уши были его чувствительным местом, и стоило кому-то коснуться ушей, всё тело сразу напрягалось. К несчастью для него, Жуань Наньчжу, похоже, это понял, и теперь с радостью пользовался новым приёмом в своих спектаклях.
Линь Цюши наградил Жуань Наньчжу многозначительным взглядом: Ты просто пользуешься тем, что я не могу говорить!
Жуань Наньчжу, тоже одними глазами, ответил ему: Ошибаешься, даже если бы ты мог говорить, меня бы это не остановило.
Линь Цюши: «»
Возразить было нечего. Жуань Наньчжу, довольно улыбаясь, поднялся с кровати и пошёл умываться.
Фэн Юнлэ не заметил между девушками этой маленькой стычки, ещё и умилился их «сестринским чувствам».
Линь Цюши вздохнул и решил, что тоже не будет переживать насчёт случившегося.
За завтраком в столовой они обсудили ночные падения медсестры.
Линь Цюши и Жуань Наньчжу особо не прислушивались, зато Фэн Юнлэ с угрюмым лицом высказался:
Кажется, я понял, в чём опасность той дверной таблички.
В чём же? Жуань Наньчжу откусил варёное яйцо.
Из комнаты напротив я услышал те же звуки, сказал Фэн Юнлэ. Поэтому могу предположить, что медсестра непременно выпрыгнет из той комнаты, на которой висит табличка.
А вот что случится перед этим тут и думать нечего наверняка ничего хорошего.
Жуань Наньчжу:
Ах, вот как.
Тебя это не пугает?
Жуань Наньчжу с недоумением ответил:
Мы уже знаем, что табличка несёт смерть, меняются только способы почему это должно меня пугать?
Фэн Юнлэ не нашёл слов в ответ.
И ведь правда: номер 502 на двери, очевидно, сулил гибель обитателям комнаты. Что до того, какую именно, похоже, не так уж и важно.
На выходе из столовой они столкнулись с группой Цзян Инжуя, увидев среди них дрожащую от ужаса Сюэ Чжиюнь, которую вчера поймали на подлой замене таблички.
Линь Цюши думал, что Цзян Инжуй будет чувствовать себя виноватым, но тот бессовестно ухмыльнулся и даже помахал им.
Но трое не удостоили его вниманием, просто прошли мимо, как будто Цзян Инжуй был пустым местом.
К тому же, глядя на выражение лица Жуань Наньчжу, Линь Цюши заподозрил, что если бы убитые за дверью не возвращались в виде тварей и не требовали отмщения, Цзян Инжуй, возможно, уже умер бы от руки Жуань Наньчжу. И не единожды.
Фэн Юнлэ пробормотал себе под нос что-то нелестное про совесть этих людей и её полное отсутствие
Жуань Наньчжу улыбнулся, но взгляд его при этом остался суровым.
Ничего, ещё вся жизнь впереди.
***
Санаторий был слишком большим. Вчера они лишь пробежались по этажам, но не успели осмотреть всё как следует, и сегодня планировали продолжить.
Однако Жуань Наньчжу остановился на первом этаже и задумался о чём-то, затем спросил:
Вам не кажется, что в санатории чего-то не хватает?
Линь Цюши: «Чего не хватает?»
Кажется, мы вчера за весь день не встретили ни одного врача.
Стоило Жуань Наньчжу на это указать, и Фэн Юнлэ даже хлопнул в ладоши, будто прозрел:
А ведь и правда! Кажется, врачей мы не видели, только медсестёр
Впрочем, присутствие медсестёр можно было приравнять к их отсутствию, настолько безразлично они относились ко всему вокруг.
Где же врачи? спросил Жуань Наньчжу.
Линь Цюши припомнил план здания и напечатал: «Кажется, на шестом этаже расположены кабинеты врачей».
Жуань Наньчжу подтвердил:
Да.
«Только вчера они все были заперты. Поднимемся посмотреть ещё раз?»
Хорошо, Жуань Наньчжу согласился с предложением Линь Цюши.
На самом деле большинство кабинетов и палат в санатории запирались на замок. И если вскрывать и обыскивать каждое помещение, успеть за семь дней просто невозможно. Поэтому следовало
сначала определиться, какая именно комната им нужна, а затем уже взламывать дверь.
Линь Цюши в душе порадовался, что с ними Жуань Наньчжу, и всерьёз задумался, а не стоит ли после выхода из этой двери самому поучиться делу взломщика
На других этажах по большей части проживали пациенты. В больничных пижамах, они бесцельно шатались по коридорам, сидели по углам, бормотали себе под нос, будто вели диалог с какими-то несуществующими собеседниками. Поэтому санаторий для больных туберкулёзом больше походил на огромную психиатрическую лечебницу.
Но на шестом этаже было очень тихо. Ни пациентов, ни медсестёр. Коридор расчерчивали тусклые лучи света из окон, будто на кадрах старого фильма.
Жуань Наньчжу отыскал кабинет главного врача.
Он располагался прямо в середине коридора, в запертой двери не было окошка, и не представлялось возможным сразу увидеть, что внутри.
Посторонитесь, велел Жуань Наньчжу.
Линь Цюши и Фэн Юнлэ отошли от двери, чтобы Жуань Наньчжу занялся замком.
Через пару минут дверь поддалась, но Жуань Наньчжу не сразу распахнул её, сначала приоткрыл маленькую щёлку и оценил обстановку внутри.
В кабинете стояла тишина. Кажется, безопасно.
Пошарив рукой по стене у двери, Жуань Наньчжу нашёл выключатель, щёлкнул им, и кабинет залило ярко-белым светом.
Линь Цюши переступил порог следом за Жуань Наньчжу, и его взгляд тут же привлекла стена.
На ней висели фотографии умерших. Вся стена была ими увешана. Лица людей на фото не выражали никаких эмоций, застывшие взгляды как будто заглядывали прямо в душу. И у всех имелась общая деталь каждый человек на фото носил врачебный халат.