модуль «Союз» и китайскую станцию.
Жизнь висит на волоске
После того как командир спас астронавтку Стоун, оба героя добираются до МКС и отчаянно пытаются за нее зацепиться, чтобы прекратить движение, потому что в MMU у Ковальски закончился газ. Стоун, на свое счастье, запутывается ногами в стропах пристыкованного к МКС модуля «Союз», и это останавливает ее движение. Она ловко хватает Ковальски за руку и не дает ему уплыть в пустоту. При этом стропы остаются натянутыми, как будто Ковальски тащит в сторону непреодолимая сила. Она и заставляет его пожертвовать собой, выпустив руку Стоун. Его отбрасывает прочь, отчего стропы обвисают, и его самоубийство спасает Стоун жизнь. Эта сцена классика кино: герои до последнего мгновения держатся за руки, вися над пропастью. Если разжать хватку, то несчастный рухнет вниз, неумолимо увлекаемый земным притяжением. Но в космосе герои, неподвижные по отношению к МКС и находящиеся поэтому на одной с ней орбите, могли бы преспокойно перестать держаться за руки и вернуться по стропам, просто держась за них, чтобы не отцепиться. Притягиваемые Землей, они обладают достаточной скоростью это орбитальная скорость МКС, чтобы вечно мимо нее промахиваться! Поэтому вся сцена вопиющая ошибка, если считать, конечно, что МКС и астронавты пребывают в невесомости, то есть в свободном падении на Землю под действием собственного веса. Правда, у режиссера могут быть смягчающие обстоятельства. Дело в том, что космическая станция тоже подвергается действию силы трения ввиду наличия на высоте 400 км остаточной атмосферы. Эту силу, пусть и малую, нельзя полностью игнорировать, так как она приводит к уменьшению высоты полета МКС, теряющей на каждом витке, как уже говорилось, несколько метров. Точное значение этой потери высоты зависит от ориентации солнечных панелей: ее можно свести к минимуму сворачиванием этих панелей, когда они не используются (в тени Земли), или, наоборот, довести до максимума, если МКС нужно опустить. Подсчеты показывают, что лобовое сопротивление, испытываемое МКС, составляет порядка нескольких ньютонов, то есть оно меньше натяжения стропы, на которой висит (на Земле) груз в 1 кг. Таким образом, натяжение стропы можно считать следствием силы лобового сопротивления в атмосфере: все происходит так, как если бы МКС была большим парусом, который ловит слабенький ветерок, дующий в атмосфере на такой высоте. Вот только силы, сообщаемой этим парусом, совершенно недостаточно, чтобы Ковальски был вынужден разжать пальцы
Рандеву на орбите
В фильме нет отрицательного героя, эта роль отдана законам физики, управляющим орбитальной механикой. С ними и ведет постоянную борьбу Стоун, перебирающаяся со станции на станцию. Ее трудности проистекают из того обстоятельства, что преследование в космосе совсем не то же самое, что преследование в автомобиле внизу, на Земле. Во втором случае для поимки объекта преследования достаточно разогнаться быстрее него. В космосе наращивание скорости с целью достижения намеченной отметки приводит к неожиданным последствиям, так как на движущиеся объекты воздействует также земное притяжение. Для успеха космического рандеву мало попасть в нужный момент в нужное место, требуется обладать еще и нужной скоростью. Вспомним, что для поддержания определенной орбиты объект должен иметь высокую скорость и что две разные орбиты это и две разные скорости (скорость уменьшается с сокращением радиуса орбиты). Изменение скорости немедленно приводит к изменению орбиты! Поэтому настигнуть спутник, летящий на одной с вами орбите, чрезвычайно трудно. Привычный образ мыслей побуждает нас и здесь действовать, как на шоссе: спутник и я движемся с одной скоростью, так как находимся на одной орбите. Я ускорюсь и поймаю его!
Что тут не так? Все! Устремляясь к цели, вы увеличиваете свою суммарную энергию и вылетаете на более удаленную от Земли орбиту, уменьшив этим свою орбитальную скорость! И наоборот, направившись в противоположную цели сторону и уменьшив свою суммарную энергию, вы переходите на более близкую к Земле орбиту и увеличиваете свою орбитальную скорость. Вы никогда не достигнете одного и того же места, двигаясь с одной и той же скоростью. Если два объекта находятся на разных орбитах, то задача все равно остается сложной, но уже ближе к осуществлению! Поскольку скорость на орбите зависит от радиуса орбиты, предметы на разных высотах движутся с разными скоростями. Трудность в том, что для перехода с орбиты на орбиту нужно добавлять или сбрасывать сотни, а то и тысячи
километров в час, причем проделывать это в строго определенный момент. К тому же орбиты могут быть наклонены друг к другу, что заставляет корректировать также и направление своего движения. В действительности космический телескоп и МКС имеют совершенно разные орбиты: телескоп летит на 200 км выше станции, и его орбита наклонена на 28,5° к плоскости экватора, тогда как наклон орбиты МКС 51,6°. Быстрое вычисление показывает, что скорость телескопа на 450 км в час меньше. Та же трудность существует с китайской станцией «Тяньгун»: если радиус ее орбиты близок к радиусу орбиты МКС, то наклон составляет только 42,8°. Устроить космическое рандеву, включая только посадочные силовые установки модуля «Союз» (существующие на самом деле!), практически нереально. Идея использовать такую установку, как космический двигатель[15], хороша, но не лишена серьезных недостатков. Вспомним, что для точного маневрирования объекта в космосе желательно, чтобы за каждым толчком следовал импульс в противоположном направлении, как у космического кресла Ковальски. Силовая установка типа «огнетушитель» на это неспособна. К тому же если ее тяга происходит не по оси, проходящей через центр гравитации тела Стоун, то она начнет быстро вращаться! Наконец, для эффективности этой тяги двигаться следует спиной к цели, пятясь, что тоже не облегчает маневр. Поэтому ухищрения, к которым прибегает Стоун со своей силовой установкой для сближения со станцией «Тяньгун», никогда не позволили бы до нее добраться.