К 1872 году четверть сахарной промышленности империи, сконцентрированной преимущественно на Украине, контролировалась предпринимателями еврейского происхождения. Первоначальные капиталы сахарные короли, как, впрочем, и большинство других крупных предпринимателей-евреев, сколотили на винных откупах. Евреи преуспели также в мукомольном и кожевенном производстве, пивоварении, табачной и некоторых других отраслях промышленности.
Утверждение Ивана Аксакова, что в середине XIX века почти вся сухопутная торговля с Западом шла через русских и австрийских евреев, было недалеко от истины. В середине XIX века евреи составляли подавляющее большинство гильдейского купечества почти во всех губерниях Черты еврейской оседлости. В Бессарабии 55,6%, в Виленской губернии 51% (но 73% среди купцов первой гильдии), в Витебской 38% (91% среди купцов первой гильдии), в Волынской, Гродненской и Подольской губерниях по 96%, Екатеринославской 24% (37% среди купцов первой гильдии), Киевской 86%, Ковенской 75%, Курляндской 70%, Минской 87%, Могилевской 76%, Полтавской 55%, Черниговской 81%. Причем в Минской, Подольской и Черниговской губерниях все купцы первой гильдии были евреями, а в Витебской, Волынской и Гродненской свыше 90%. Евреи играли особенно важную роль в хлебной и лесной торговле, они, по мнению одного исследователя, «вывели Россию на мировой рынок». В 1878 году на долю евреев приходилось 60% хлебного экспорта из Одессы.
По переписи 1897 года, в Северо-Западном крае на тысячу занятых в торговле приходилось 886 евреев, причем 930 из каждой тысячи специализировавшихся на торговле зерновыми были евреями. Накануне мощного
индустриального рывка, последовавшего вслед за Великими реформами 1860-х, евреи, наряду с поляками, доминировали в экономике западного порубежья.
Эпоха «великих реформ» Александра II создала возможности «прорыва» евреев за пределы Черты оседлости и положила начало в известном смысле «русификации» части еврейства, причем, в отличие от предыдущего царствования, этот все более ускорявшийся процесс был добровольным. В 1856 году император приказал «пересмотреть все существующие о евреях постановления для соглашения с общими видами слияния сего народа с коренными жителями, поскольку нравственное состояние евреев может сие дозволить». На сей раз возобладала либеральная тенденция в «исправлении» евреев: сначала права, а «исправление» как следствие этого. Среди прочего, в 1856 году был отменен институт кантонистов, а евреи уравнены в рекрутской повинности с остальным населением. Правда, даже такое скромное решение, как разрешение евреям купцам 1-й гильдии жить за пределами Черты оседлости (которым могли воспользоваться не более 108 семей), давалось царским бюрократам с большим трудом: обсуждения, начавшиеся в 1856 году, завершились принятием закона 16 марта 1859 года, разрешавшего селиться за Чертой купцам 1-й гильдии с семьями, приказчиками и ограниченным числом слуг.
В последующие двадцать лет был издан ряд законов, разрешавших повсеместное жительство в империи лицам с высшим образованием, с учеными степенями кандидата, магистра, доктора (прежде всего медицины) (27 ноября 1861); в 18651867 годах закон был распространен на евреев-врачей, не имеющих ученой степени, в 1872-м на выпускников Санкт-Петербургского технологического института; наконец, в 1879-м право жить за Чертой получили все окончившие курс в высших учебных заведениях, а также аптекарские помощники, дантисты, фельдшеры, повивальные бабки и изучающие фармацию, фельдшерское и повивальное искусство. 28 июня 1865 года такое же право получили ремесленники, а 25 июня 1867-го отставные николаевские солдаты.
В указе императора Александра II «О дозволении евреям механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам проживать повсеместно в империи» содержалась оговорка: «С соблюдением осторожности, в видах предотвращения быстрого наплыва доселе чуждого элемента». Евреи получили также право поступать на государственную службу, участвовать в городском и земском самоуправлении и новых судах. Однако по Городовому положению 1870 года даже в городах с преобладающим еврейским населением евреи не могли составлять более трети гласных городской думы и не могли избираться городскими головами.
Принятые законы привели к сравнительно быстрому росту численности еврейских общин вне Черты оседлости; в Петербург, этот центр финансовой и экономической жизни, устремились наиболее энергичные и удачливые евреи-предприниматели; это относилось, хотя не в такой степени, и к некоторым другим торгово-промышленным центрам. Петербургский еврей-старожил сопоставлял прошлое и настоящее столичной еврейской общины: «Что тогда был Петербург? пустыня; теперь же ведь это Бердичев!»
Сотни, затем тысячи еврейских детей и юношей двинулись в гимназии, университеты и институты. Если их сверстникам иных вероисповеданий среднее и высшее образование сулили перспективную карьеру в условиях пореформенной России, то для евреев это означало еще и возможность в значительной степени преодолеть ограничения, налагавшиеся на их соплеменников. Получение образования сулило также или освобождение от военной службы, или сокращенный и облегченный вариант ее прохождения.