Правда, майору не по душе была Маринка. Превыше всего он ценил в женщинах постоянство и верность. А легкомысленная Маринка крутила голову не только Сотникову, но и лейтенанту Турушину из армейской газеты. Майор про себя называл Маринку вертихвосткой и надеялся, что Сотников раньше или позже поймет это. Но лишать капитана кино было бы нехорошо, и он сказал уклончиво:
Ладно, Петя, посмотрим эту «Актрису», если ничего не случится. Давай иди завтракать и спать.
Армейский ДКА использовал это здание как зрительный зал. Конечно, на концертах ансамбля песни и пляски и во время кино зрители должны были стоять, но это считалось в порядке вещей. В такие вечера в импровизированном зале собирались офицеры штаба, красноармейцы, чинными группами приходили принаряженные сельские женщины.
Ефременко и Сотников чуть не опоздали к началу сеанса. Они собрались идти, когда старший лейтенант Белов доложил, что к майору просится ездовой комендантской роты Шрамов.
Шрамов? переспросил майор. Не помню такой фамилии. Пусть зайдет.
Пожилой красноармеец вынул из-за подкладки пилотки и отдал майору смятую записку, на которой было написано: «Магазин 6, улица Ленина». Майор вопросительно посмотрел на красноармейца, тот торопливо объяснил:
Нашел я, значитца, товарищ майор, эту записку в избе. Оно могёт и ничего, ну сумлеваюсь я об своей хозяйке, то есть, где меня на квартеру постановили. Сама молодая еще, годов тридцать ей, и видная из себя. Живет чисто, и никого при ней из сродственников нет. И скажите, товарищ майор, на этой неделе три раза в Ростов ездиет. Спервоначалу я, было, подумал, спекулирует она. Да, скажите, ничего не привозит из города и туда без груза снаряжается. А суседка ейная я тут с ней познакомился, солдат вдруг запнулся, и его небритое потертое лицо густо покраснело, говорит про мою, то есть, хозяйку, будто она с немцами тайком баловалась
И вы решили сообщить мне? закончил майор.
Так точно, товарищ майор, обрадовался помощи красноармеец и еще раз повторил: Могёт быть и ничего, а могёт и какая загвоздка, дело ж военное. Нынче она вот-вот возвернулась и при ней ничего
Майор расспросил красноармейца, похвалил его за бдительность. Шрамов неловко откозырял и ушел.
Не из нашей ли это оперы солистка, товарищ майор? живо спросил капитан.
Не исключено, сказал майор. Значит, делаем так: после кино пройдемся туда, проверим в целях профилактики.
Капитан вздохнул с облегчением.
Сразу после кино, товарищ майор, или минуток тридцать вы мне дадите?
Хитрая улыбка майора свидетельствовала, что он понимает, зачем капитану эти полчаса.
Посмотрим по ходу дела!
Отвечая на множество приветствий, они прошли по площади. Ефременко скользил улыбчивым взглядом по оживленным лицам военных и женщин.
Обрати внимание на девчат, Петя, негромко сказал майор. Хохочут, как ни в чем не бывало, будто война уже кончилась и передовая не в шести километрах.
О, они еще поплачут, Николай Артемьевич, когда мы двинемся вперед.
Из-за угла вышли Маринка в пилотке на густых черных кудрях и щеголеватый лейтенант Турушин. Маринка еще издали призывно махнула рукой Сотникову. Майор отвернулся, потом не спеша зашел внутрь здания и, будучи дальнозорким, стал на свое обычное место у задней стенки.
Он с удовольствием смотрел «Актрису». Музыка и арии из любимых оперетт навевали воспоминания о жене, о Ленинграде. Когда кончалась часть и киномеханик зажигал свет, Ефременко разглядывал публику. Сотников и Турушин с Маринкой стояли недалеко от экрана. Сбоку толстый майор из оперативного отдела и начальник санслужбы
армии разговаривали с женщиной ветврачом из хозроты. Сзади них группа девушек и красноармейцев лузгала подсолнухи и громко смеялась.
Медленно потягивая папиросу, Ефременко почти неподвижно стоял у стены, а между тем от него не ускользало ничего в большом помещении. Он выработал умение все видеть, не привлекая к себе внимания. После четвертой части Сотников подошел к нему.
Ну как, Николай Артемьевич? спросил он и, не дожидаясь ответа, весело воскликнул: Мировая картина!? Вот только перерывы эти на нервы действуют!
Вряд ли, Петя! насмешливо подмигнул майор. Тебе скучать некогда, а то проскучаешь девушку. Кстати, капитан, уже серьезно сказал он, ты с девушками якшаешься. Объясни, с каких это пор у наших девиц такие странные вкусы?
Это вы о чем? осторожно спросил капитан, понимая, что начальник неспроста завел разговор о вкусах.
Ну, как же о чем? Овсянникова знаешь? Мужчина немолодой, красотой не блещет, в чинах небольших ходит, а вот удивительным успехом пользуется. Давно я к нему приглядываюсь, встречал его с разными девушками. А сегодня опять новая, по-моему, радистка Кутырева.
О, господи, товарищ майор, разве ж это девушка? Выдра! убежденно сказал капитан. Маринкина сменщица на РАФе. Ни кожи, ни рожи, только Овсянников и мог соблазниться.
И давно он с ней встречается?
Да кто их знает, сказал капитан и устремился поближе к экрану, потому что свет потух.
Но в следующий перерыв, болтая с Маринкой, чтобы не уступить первенства лейтенанту, капитан невольно посмотрел на ту пару, о которой говорил начальник.