По левой щеке Картера послышался свистящий звук и крошечный, быстрый поток воздуха. Раздался легкий щелчок касания, когда холодный кусок летающей стали нашел цель. Мгновенная реакция Ника была чистой рефлексией, вызванной чувственной памятью о тысячах сражений. Его левая рука нашла рукоять ножа, торчащую из гипсовой стены. Он толкнул правое плечо чуть ниже жесткой рукоятки, прицелился и ответил тем же.
Хьюго выстрелил из равновесия своей бросающей ладони с легкостью и уколом пули, следуя линии, из которой пришел нож убийцы. Тело Ника напряглось, его глаза пытались разбить сплошную черноту на что-то, что можно было бы увидеть.
Но теперь в глазах не было необходимости.
Тишину нарушил сдавленный крик удивления. Прежде чем звук превратился в крик, он превратился в бульканье. Что-то сильно упало.
Ник выпустил воздух из легких. Убийца заплатил цену за уверенность.
Где-то рядом хлопнула дверь. Сердитый голос просочился в темноту холла.
«Что, черт возьми, здесь происходит? Кто-то, должно быть, возился с блоком предохранителей или автоматическим выключателем, или как там, черт возьми, вы это называете. Они позволят нам всю ночь бродить в темноте?»
Ник подошел к окну и отдернул шторы.
В тусклом свете ночного неба города был виден распростертый на полу мужчина, на полпути к порогу ванной, его торс растянулся до гостиной. Хьюго кровоточил в горле, мрачно подтверждая точность суждения и прицеливания Ника. Ник осторожно подошел к трупу. Этот человек был мертв, хорошо. Он перевернул тело. Невозможно было спутать твердое выражение лица.
Ник перешагнул через тело и пошел в ванную. Краткий осмотр подтвердил его подозрения. Единое окно было открыто. Он всмотрелся. Как он помнил, внизу не было ничего, кроме зияющего пространства, но пожарные лестницы по обе стороны от кадра были в пределах легкой досягаемости. Все, что для этого требовалось, - это нервы. Он вернулся к трупу.
Загорелся свет.
Его глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к новой яркости. На него смотрело пустое лицо. Голос на лестничной площадке извиняющимся тоном сказал: «Может, ребенок играет. Кто-то придумал шутку. Извините, друзья. Извините за неудобства». Голос и лепет стихли.
Неудобство было правильным словом. Ему придется убираться отсюда.
Это был мужчина лет пятидесяти - не маленького роста, конечно, но худой, как пикколо, и одетый как мойщик окон. Джинсовые брюки, рубашка из парусины. Он не стал возиться с ведром. Наверное, рассчитывал просто слиться с ландшафтом и как можно быстрее входить и уходить. Это не сработало.
Лицо было простым и простодушным даже после смерти. Никаких отличительных черт. В его карманах ничего не было. Даже спички. Никаких этикеток на выцветшей рабочей одежде. Ник проверил каблуки туфель, рот и уши на
предмет скрытых аксессуаров. Ничего. Убийца пришел только с ножом.
Нож представлял собой кинжал с рукоятью из оленьего рога, типичный для того, что можно купить в армейском и военно-морском магазине или в барах на Таймс-сквер. Там тоже ничего. И не о чем беспокоиться.
Кто-то отправил убийцу в комнату Картера. Из-за инцидента с самолетом или из-за чего-то еще?
Ник зажег «Плеер» и подумал: «Один убийца?
Пикколо вошел через окно ванной, как по сигналу, сразу после того, как погас свет. Он не мог повредить электрощит в холле. Следовательно, должен был быть второй мужчина. Но тот, кто выключил свет, вероятно, был уже далеко. Нет смысла его искать. И нет смысла ждать. Ник погасил сигарету.
Жаль, что ему придется оставить труп, чтобы горничная обнаружила его. Но у спецслужб не могло быть грузовика с городской полицией.
Он уложил владельца ножа в кровать, бесцеремонно бросив его под одеяло. Он обернул полотенце вокруг колец и вынул нож со стены. Засунув нож в складки полотенца, он сунул его в портфель.
Труп не должен быть обнаружен до следующего дня, иначе он не будет иметь никакого смысла. Время выезда было три часа дня, и ни одна горничная не потревожила спящего гостя, как бы сильно она ни хотела закончить работу и вернуться домой. Даже гость, который не ответил на стук в дверь.
А вот друзья ножа - совсем другое дело. Если они захотят зайти в гости, стук без ответа не остановит их.
Ник вытер Хьюго почти с нежностью. Хьюго, как всегда, хорошо справился со своей задачей. Ник решил, что его чемодан можно оставить. В портфель попало несколько вещей: полотенце, нож, бритва, книга, которую он не дочитал в самолете, наполовину полная фляжка.
Только другие вещи, которые он хотел, были у него. Вильгельмина, Гюго и Пьер.
Его не волновала его подпись в регистрационной карточке отеля. Департамент потратил два месяца на то, чтобы научить его, как изменять свой почерк, чтобы он соответствовал предполагаемым именам, и создавал удивительно неразборчивые подписи, которые выглядели как настоящие, но ничего не писали и не поддались анализу. На самом деле он зарегистрировался как Уилл Гэзер, но никто никогда не узнает.
Несколько минут он тщательно осматривал комнату 2010, затем осторожно вышел в коридор и закрыл дверь на самоблокирующуюся защелку. Ключи от комнаты он оставил на письменном столе. Затем он повесил табличку «Не беспокоить» на ручку и направился к лестнице со своим портфелем.