Боюсь, не особо хорошо, признался я. И не из-за вашей скрипки она не доставляет мне никаких неудобств. Я помолчал и добавил: Никак не могу забыть лицо той девушки.
Холмс выглянул в окно. По стеклу бежали струйки дождя.
Боюсь, сегодняшний день не поможет изгнать из памяти наше недавнее расследование в Суррее, заметил мой друг.
Я кивнул:
Возможно, я запишу детали расследования. Нынче подходящая погода для того, чтобы сидеть весь день дома.
Это точно, однако я, возможно, займусь кое-чем другим. В такое время лондонские преступники тоже предпочитают отсиживаться по домам, как и частные детективы и врачи, практически вышедшие в отставку. Можно найти злоумышленников среди им подобных у огонька в трактирах или за стойкой баров в разных концах города. Я предполагаю провести день в этой среде, прислушиваться к разговорам, пытаться уловить обрывки планов грядущих преступлений.
Разумеется, замаскировавшись, усмехнулся я.
Конечно же. А теперь посмотрим. Кем стоит нарядиться? Портовым грузчиком или конюхом? Нет, думаю, сегодня я появлюсь в роли Лансинга, гангстера, который время от времени прохаживается по питейным заведениям Ист-Энда.
Лансинг? переспросил я. Такой персонаж реально существует или это одна из ваших выдумок?
Выдумка от и до, ответил Холмс. Я впервые вывел его на сцену в конце семидесятых, когда пытался добиться симпатии шайки Биннера. К счастью, Лансинга не оказалось в их тайном укрытии, когда туда явился Шерлок Холмс в сопровождении полиции и взял тепленькими Биннера и его подручных, которые в этот момент изучали свою добычу. Позднее я счел, что полезно время от времени, раз в несколько недель, выгуливать Лансинга то тут, то там, чтобы создавалось впечатление, будто он активно занят преступным промыслом. Люди Мориарти считали, что он в шайке Уиллетта, а люди Уиллетта в свою очередь полагали, что он под крылышком у профессора. Я же просто старался не доводить ситуацию до того, чтобы кто-то из них увидел в Лансинге угрозу.
К этому моменту я уже сел за стол и начал накладывать еду в тарелку. Я позвонил в колокольчик, чтобы подали еще кофе, и вскоре появилась миссис Хадсон, которая вместе с кофейником принесла еще и записку.
Это доставили только что, сообщила экономка моему другу, вручив ему записку и откланявшись.
Спасибо, бросил Холмс через плечо, отодвинув тарелку с нетронутым завтраком. Развернув листок, он быстро пробежал его глазами, а потом бросил на стол в моем направлении, провозгласив: Вот вам и Лансинг.
Я понял, что он предлагает и мне ознакомиться с запиской, а потому взял ее со стола. Текст был написан на обычной дешевой бумаге, довольно тонкой, толстым пером, синими чернилами. Писавший толком не промокнул готовое письмо, в итоге на листке красовалась пара клякс.
Правильный подход, Уотсон, заметил Холмс. Я поднял глаза и вопросительно посмотрел на него. В первые годы нашего знакомства вы бы тут же принялись читать, но теперь сначала изучаете бумагу, чернила и почерк. Пришли к каким-то выводам?
Писал человек, ограниченный в средствах и достаточно безалаберный, причем записка составлялась в спешке. Я взял конверт. Он был точно такого же качества с адресом, начертанным теми же чернилами и тем же почерком. Больше ничего не могу сказать.
Уотсон, вы смотрите, но
не видите, закончил я, теряя терпение. Что же еще тут можно увидеть?
Человек жует табак, как можно заметить
по крупинкам, попавшим под уголок конверта там, где он его лизнул. Еще у него небольшой порез на пальце, судя по крошечному кровавому следу на бумаге рядом с подписью. Он левша взгляните на наклон букв, а еще он в подавленном состоянии духа, поскольку все строки, если смотреть слева направо, сползают вниз.
Да, теперь, когда вы мне разъяснили, я тоже все это увидел. А сейчас прочту послание.
Записка была очень короткой, всего пара строк, и в ней говорилось: «Дорогой мистер Холмс, в воскресенье я заглянул к вам без предупреждения, и ваша экономка сообщила, что вы скорее всего вернетесь в Лондон только вечером. Мне нужно обсудить с вами срочное дело касательно покупки дома с привидениями. С вашего разрешения, я зайду сегодня в одиннадцать утра. С уважением, Рэймонд Торн».
Я поднял брови:
Э-э-э дом с привидениями?
Холмс хмыкнул:
Обычно я стал бы ворчать, если бы мне предложили подобное дело, однако после недавних событий в Суррее столь причудливое дело вполне поможет нам восстановиться.
Я кивнул в сторону окна, за которым дождь полил еще сильнее:
Похоже, Лансинг подождет встречи с друзьями еще пару дней.
Думаю, вы правы, согласился Холмс, поднимаясь из-за стола и направляясь в спальню.
Я закончил трапезу и уселся в кресло у камина, прихватив утренние газеты. Детали нашего недавнего визита в дом лорда Бреттона в графстве Суррей осветили лишь на одной из внутренних полос, не вдаваясь в подробности. Мне пришлось дважды прочесть короткую статейку, поскольку мысли мои то и дело обращались к событиям предыдущего уик-энда.
Два дня назад, в субботу, инспектор Йол пригласил Шерлока Холмса, чтобы тот составил свое мнение касательно кражи в Литтон-Хаусе, большом загородном доме в Суррее, принадлежащем лорду Бреттону. Обычно б́ольшую часть года дом пустовал, там жил лишь сторож по имени Джонас. Однако этой весной из-за финансовых неурядиц лорд Бреттон был вынужден выставить на торги лондонский особняк, и семейство перебралось в Суррей, чтобы жить там постоянно. У лорда Бреттона с женой семеро детей, старшая из которых дочь Эмили, а младшему, Патрику, всего девять лет, и он единственный отпрыск мужского рода.