Были. Причем как раз по этому делу. Уже подбрасывали на меня «материалец». Я ведь с самим Борей связался, не с кем-нибудь.
А я предупреждал, назидательно проговорил Крылов. Любишь тайные коррупционные схемы раскрывать, люби и помои хлебать. Ладно, иди, пей свою горькую чашу. Да и мне пора, заболтался тут с тобой.
Вечером жду.
Гуров вышел из машины и отправился «на ковер», а Крылов завел двигатель и стартовал в неизвестном направлении.
Ну, Лев Иванович, в этот раз просто удивил. Уж чего-чего, а вот такого никак от тебя не ожидал, с интересом рассматривал полковника Орлов, будто изучая некую новую, неведомую доселе разновидность человекообразного.
Что-то случилось? спокойно спросил Лев.
Да вот уж и не знаю, как сказать. Это при допросе Семенова у тебя, наверное, случилось. А теперь уже явно намечается тенденция. Это что же такое получается? Работал-работал человек, честно исполнял долг, имел безупречную репутацию. И вдруг откуда что взялось? Бес, что ли, тебя попутал, Лев Иванович? Я уже глазам верить отказываюсь. Сигнал за сигналом на тебя. В чем дело? Случилось, что ли, чего? Проблемы, расходы большие? Так ты скажи. Может, и так сможем решить, без криминала. Премию назначим, аванс выпишем. Поможем. Что за причина такая может быть, чтоб из-за нее на старости лет позориться? Ни с того ни с сего чистый формуляр марать.
Да я вроде формуляр пока ничем не марал, с тем же спокойствием ответил Гуров. Работал как работаю, ничего не изменилось. А что за сигнал такой? Может, ошибка?
Да нет, не ошибка. Я был бы очень рад, если бы ошибка, только, похоже, и в этот раз в самую точку попали.
Как с Семеновым, например, саркастически усмехнувшись, вполголоса проговорил Лев.
Именно как раз так, как с Семеновым! моментально закипая, повысил голос Орлов. И даже, я бы сказал, гораздо хуже.
Следующие полчаса генерал с чувством читал воспитательную лекцию, очень похожую на ту, что Гуров уже слышал по поводу заявления Семенова.
Изредка вставляя в возмущенные тирады короткие вопросы и замечания, он смог наконец
узнать, в чем же заключается суть дела.
Оказалось, что на сей раз под бдительное внимание его тайных «друзей» попали незначительные ремонтные работы, которые в начале лета проводились на даче его жены и в которых сам он, по причине почти круглосуточной занятости, практически не принимал участия. Если верить словам Орлова, на участке в шесть соток было развернуто настоящее полномасштабное строительство с привлечением дорогостоящей наемной рабочей силы и использованием ультрасовременных и высокотехнологичных строительных материалов, которые тоже приобретались по заоблачным ценам.
Ты понимаешь, что тебе под этим соусом отмывание денег могут инкриминировать?! гремел Орлов.
И вы в это верите? Ни один мускул не дрогнул на лице Гурова. Это ведь бред сивой кобылы. Я на этой даче, можно сказать, и не был еще ни разу в этом году. Там Машины родители в основном обретаются. И ремонт они делали. И деньги свои тратили. Я так только, чисто символически поучаствовал.
Вот! Видишь? Значит было?!
Орлов продолжал возмущаться и метать громы и молнии, так же как и в тот день, когда ему принесли липовое заявление Семенова, выдуманное от первого до последнего слова.
«Неужели, и правда, верит? вглядываясь в лицо раскипятившегося начальника, думал Лев. Или просто переживает за меня? В сущности, что он может сделать? «Сигнал» официальный. Келейно решить дело в любом случае уже не удастся. Но к сведению мы, конечно, примем. Будем считать, что военные действия начались. Теперь вопрос в том, кто окажется хитрее и быстрее».
Сопровождаемый громогласным: «Чтобы это было в последний раз!» Гуров вышел из кабинета начальника и, вернувшись к себе, снова занялся блокнотом Тимашова.
Чтобы вести запланированный разговор с Крыловым как можно более предметно, он выписал из запутанной абракадабры букв и стрелочек все сокращения, которые не сумел разгадать, а также перенес на отдельный листок несколько особенно заинтересовавших его схем.
Активизация наступательных действий со стороны неприятеля не только не испугала и не охладила его пыла, а, напротив, лишь усилила желание разобраться в этом деле. И, уходя в этот день домой, он чувствовал не привычное расслабленное ожидание отдыха, а внутреннюю сосредоточенность и полную готовность к продолжению «военных действий».
Всю следующую неделю Гуров занимался только двумя вещами, «подпольной деятельностью» по выяснению взаимосвязей обнаруженной им преступной группы и сочинением бесконечных объяснительных по поводу своих огромных «нетрудовых доходов».
Претензии, которые пытались ему предъявить, были настолько надуманны и несообразны, что его даже ни разу не вызывали никуда для «беседы».
Тем временем его собственное расследование почти ежедневно выявляло все новые и новые обстоятельства, постепенно открывавшие перед взором полковника широкую и красочную картину бойкой «профессиональной деятельности» Бориса Андросова и его приспешников.
Андросов, несколько лет назад поступивший рядовым сотрудником в один из отделов по борьбе с экономическими преступлениями, уже через полгода был переведен в Главное управление. Причем перевод сопровождался присвоением очередного звания. Начав работу лейтенантом, на новое место Андросов перешел уже с майорскими погонами на плечах.