На линии несколько долгих мгновений царило молчание; затем: «Господин Президент, я полностью поддерживаю вас в этой идее», - сказал Роберт Чемберлен. «Мы должны обсудить это, как только вы приземлитесь. Потребуется огромное количество мужества и упорства, чтобы осуществить это; несомненно, ваши политические оппоненты назовут это показным жестом, который ввергнет мир в хаос. Но я верю, что американский народ поддержит вас на сто десять процентов».
«Я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, пока Конгресс или Верховный суд заламывают руки и обсуждают это», - парировал президент. «Роберт, я поручаю тебе реализовать эту идею. Соберитесь с правосудием, обороной и руководством Конгресса и подготовьте для меня предложение, которое я могу представить на совместной сессии Конгресса в течение тридцати дней. Я хочу, чтобы план действий был приведен в действие немедленно. Военные, Центральная разведка, ФБР, Национальная безопасность, каждая ветвь правительства все будут работать вместе над этим, чтобы найти ублюдков, которые напали на нас».
Чемберлен сглотнул, нервно оглядывая Ситуационную комнату и лица, обеспокоенно смотрящие на него.
«Да, господин Президент. Я займусь этим прямо сейчас», - сказал он наконец. «У меня будет для тебя несколько предложений, как только ты вернешься».
«Спасибо тебе, Роберт», - сказал Президент. «Ты мой лучший друг, Роберт. Я полагаюсь на то, что ты будешь настаивать на этом, изо всех сил. Весь мир наблюдал, как я в страхе бежал из моей собственной столицы, и я не собираюсь допустить, чтобы это повторилось при мне. Я хочу вступить в бой с врагом. Чего бы это ни стоило, что бы у нас ни было я хочу, чтобы террористы, которые это сделали, пострадали. Я собираюсь поставить на карту всю свою политическую карьеру на этом. Мне нужна сильная рука на руле. Я рассчитываю на тебя, Роберт».
«Я понимаю, господин президент», - сказал Чемберлен. «Увидимся, когда ты вернешься. Благодарю вас, господин Президент». Связь прервалась, и Чемберлен вернул телефон на рычаг с ошеломленным выражением лица.
«Что происходит, Роберт?» Спросила Донна Калхун.
«Президент вернется в Вашингтон в течение часа», - сказал он, быстро взяв себя в руки. «Он хочет обратиться к нации, как только вернется. Я хочу полный отчет о Кингман-Сити, состоянии нашей обороны и ситуации в мире через двадцать минут. Я передам это в Air Force One, чтобы сотрудники службы связи президента могли подготовить речь». Он сделал паузу, его мысли лихорадочно метались; затем он добавил: «Он хочет, чтобы это была жесткая, деловая, решительная речь. Он хочет крови. Он не хочет успокаивать нацию или выражать свои соболезнования он хочет действий, и он хочет, чтобы полетели головы.» Он снова сделал паузу, напряженно размышляя, пока не понял, что присутствующие сотрудники Совета национальной безопасности выглядели довольно обеспокоенными. «На моем столе через двадцать минут».
«Есть что-то еще, Роберт ?»
В этот момент телефон зазвонил снова, и Чемберлен схватил трубку, как будто его ударило током. Он прислушался на мгновение; затем его глаза расширились от удивления, и он взволнованно махнул сотруднику. «Включите чертовы новости,» крикнул он,» сейчас же!»
Ожил еще один экран компьютера, и все головы повернулись, чтобы посмотреть. На нем был изображен человек в серебристом костюме радиационной защиты внутри вертолета, говорящий в портативную видеокамеру. Подписи гласят: КРИСТЕН СКАЙ, СТАРШИЙ КОРРЕСПОНДЕНТ SATCOM ONE, ВЕДУЩАЯ ПРЯМОЙ ТРАНСЛЯЦИИ В КИНГМАН-СИТИ, штат Техас.
«Святое дерьмо», - пробормотал кто-то. «Похоже, Кристен Скай собирается пролететь над эпицентром!» Никому не нужно было спрашивать, кто такая Кристен Скай: она была, безусловно, самым известным, популярным и пользующимся доверием журналистом по международным делам на телевидении со времен Барбары Уолтерс. Ее красоты, непринужденности перед камерой и обаяния было бы достаточно, чтобы привлечь к ней международное внимание, но, без сомнения, именно ее напористость, амбиции, решительность и чистое мужество сделали ее суперзвездой СМИ.
Поэтому никто не был сильно удивлен, увидев ее посреди зоны ядерной смерти.
«Я думал, что воздушное пространство над всей страной закрыто!» Чемберлен гремел. «Какого черта она там делает наверху?»
«Она будет на земле через пять минут, сэр», - сказал Хэнратти, поднимая телефонную трубку, лежащую перед ним.
Звук постепенно усиливался, и они услышали: « неоднократно заверяли, что на данный момент безопасно летать вблизи места взрыва, опасность радиоактивных осадков уменьшилась, у моего оператора Пола Дельгадо есть с собой счетчик радиации, и, как вы можете видеть, стрелка почти не движется, так что я думаю, что с нами все в порядке»
«Радиация будет наименьшей из ее проблем, как только я с ней закончу», - сердито пробормотал Хэнратти. В микрофон он прокричал: «Я же сказал вам, сержант-майор, я наблюдаю за ней прямо сейчас. Она ведет прямую трансляцию с вертолета прямо над проклятой зоной взрыва. Я хочу, чтобы «Апач» там, наверху, заставил ее уйти и вернуться на землю через пять минут, и если она не подчинится, я хочу, чтобы по радио ее предупредили, что она будет сбита. И когда они приземлятся, арестуйте их всех. И я хочу, чтобы лица, продюсирующие ее новостную программу, также были арестованы прямо сейчас».