Разное пережить?.. удивленно переспросил Томас.
Жизнь мальчиков в этом месте в том числе и мою счастливой не назовешь. Йонатан говорил медленно, слова давались ему с трудом.
Подождите, вы намекаете, что к ним применялось насилие?
Да.
Черт возьми. Какого рода? Сексуальное?
Нет по счастью, нет, ответил Йонатан, запинаясь. Насилие иного рода, моральное и физическое.
А почему, черт возьми, вы не рассказывали об этом раньше? гневно спросил Томас.
Я я
Йонатан почувствовал, как подступает ком к горлу. Повзрослев, он никогда не плакал, но этот разговор оказался труднее, чем он ожидал.
Я не мог ничего рассказывать, пока были живы родители, а потом решил, что все уже в прошлом. И если все это разворошить, никому пользы не будет.
Так Элиас тоже подвергался насилию?
Да, и очень жестоко.
Йонатан перевел дыхание. Сделал короткую паузу, чтобы собраться с силами и продолжить рассказ.
Он приехал к нам на следующее лето после того, как родители устроили летний лагерь, как они это называли. Йонатан грустно засмеялся. Это был ад. В первое лето мальчиков, троих или четверых, заставляли
работать от восхода до заката, иногда били и запирали в хранилище для картофеля, чтобы добиться от них послушания. А еще от них угрозами добивались, чтобы они никому не рассказывали, и, как я слышал, от некоторых требовали приехать на следующее лето, иначе с их братьями и сестрами или родителями что-то случится. Так было в случае Элли, поэтому он через год вернулся.
Били и запирали?
У Элли был сильный характер, продолжал Йонатан отрешенно. Поначалу с ним нелегко было совладать. Но у него было слабое место он боялся нашу собаку. Видимо, его когда-то укусила собака. В первую ночь его уложили спать в отдельной комнате, в моей комнате. Мне велели спать в спальном мешке, в гараже вместе с остальными ребятами. Я некоторое время упрямился и помню, как сидел в темноте на лестнице, не хотел спускаться. Вот поэтому я и знаю, что тогда случилось.
Йонатан помолчал, а затем продолжил:
Элли в ту ночь заперли вместе с собакой. Он всю ночь кричал от страха, хотя пес был добрым и ласковым. Заснуть никому не удалось, крики разносились по всему дому. На следующее утро Элли вел себя совсем иначе. Покорный и послушный. Но этого было недостаточно. Мы должны были во всем соблюдать правила неписаные правила. Но не нарушить их было невозможно. Невозможно! Йонатан почти кричал в телефон.
А что происходило, если кто-то нарушал правила, его били? спросил Томас.
Да, иногда, но хуже всего, когда запирали в хранилище. Я просидел там немало ночей. Дверь была крепкой, и никакой возможности выбраться. Но внизу была щель, и через нее поступал кислород. А также немного света, летом ведь белые ночи, но все равно было темно. С тех пор я не переношу белых ночей, они будят плохие воспоминания. Меня никогда не запирали в хранилище зимой, тогда было слишком холодно. Это практиковалось только летом, когда приезжали гости с юга. Он вздохнул.
Это ужасно, сказал Томас. Совершенно ужасно. А почему ваша мать ничего не сделала, чтобы это остановить? Бог знает, какой вред причинил детям ваш отец
Йонатан тяжело дышал.
Нет, послушайте Вы меня неправильно поняли. Простите, я недостаточно ясно выразился. За насилием стоял не папа. Это была мама.
24
Только бы не опоздать. Он отчетливо понимал, что Кристине грозит опасность.
Убийство Элиаса для него отодвинулось на задний план. Его не волновала и судьба запертой где-то женщины, скорее всего уже мертвой.
Он был убежден, что ему выпал шанс спасти Кристину и снова ее завоевать.
Томас не сразу осознал услышанное.
Подсознательно он исходил из того, что ответственность за жестокое обращение с мальчиками целиком лежит на отце Йонатана.
Что вы сказали? Так это ваша мать запирала ребят в хранилище для картофеля? переспросил он ошеломленно.
По голосу Йонатана было слышно, что этот рассказ давался ему нелегко.
Да. Она была полноправной хозяйкой. Все зависело от нее. Если считала необходимым, то била нас. Многие полностью ломались, проведя ночь в картофелехранилище.
Томаса пробрала дрожь при одной только мысли об этом.
А как на это реагировал ваш отец?
Никак, ответил Йонатан и вздохнул. Отец не имел на маму никакого влияния. Более того, он помогал ей, если кто-то оказывал явное сопротивление. Но, думаю, не со зла. Он боялся ее так же, как и мы, мальчишки.
Вы единственный ребенок? У вас нет братьев и сестер?
Не прерывая разговор, Томас старался не терять контроля над дорожной ситуацией. И благодарил создателя за громкую связь. Нельзя было отставать от машин, ехавших перед ним на большой скорости.
Есть, но они намного старше. И они уже уехали из дома, когда родители открыли этот летний лагерь.
Вам нужно завтра прийти в отделение и дать показания.
Томас старался говорить как можно мягче. Он испытывал сочувствие к этому мужчине, который после всех этих лет молчания решил рассказать о злодеяниях своих родителей.
Я за вами заеду.
Хорошо.
Судя по голосу, разговор лишил Йонатана всех сил.
Попрощавшись, Томас тут же позвонил Хельге, ехавшей в начале колонны, и кратко пересказал ей разговор с Йонатаном.