Очередной сбор средств прошел неплохо, но какого-то прорыва не случилось как и всегда, в общем-то. Местные ирландцы помогали своей Родине, но у многих какого-то огромного прямо-таки энтузиазма не наблюдалось. ОБрайен чувствовал это, видел в глазах и лицах собеседников. В успех борьбы верило всё меньше и меньше людей.
Хорошо хоть, что ФБР и прочие американские специальные службы смотрели на деятельность сборщиков средств для Временной ИРА сквозь пальцыВидимо, тоже не особенно любили «кузенов».
Смотрю, жизнь не особо радует, рядом, за барную стойку присел мужчина. Темноволосый, невысокий. Фланелевая рубашка, кожаная, подбитая мехом куртка потертая, как и старые джинсы. Небритый щетине было уже дня так четыре. Типичный «синий воротничок».
Да уж не радует, буркнул оБрайен. Идёт куда-то не туда.
Так может стоит что-то поменять?
Остаётся понять, что именно
Помолчали. Собеседник не представился, Шейн ему тоже.
Знаешь, оБрайен, главное ведь до самого конца верить и не сдаваться, вдруг произнес незнакомец. И, даст Господь, всё получится.
Шейн немедленно насторожился: лично он этого мужика не знал, так что откуда тот знал его большой вопрос.
Конечно, он мог за себя постоять рыжеватый громила рядом с невысоким брюнетом даже близко не смотрелись равными соперниками но мало ли, вдруг у незнакомца есть ствол?
Tiocfaidh ar la, боец, продолжил мужчина.
«Наш день придёт» лозунг про надежду, что Ирландия будет единой и независимой. Лозунг на ирландском языке, который многие из республиканцев учили в тюрьме. Лозунг, который англичане ненавидели.
Erin go bragh, машинально откликнулся Шейн. Ирландия навсегда. Кто
Я представляю людей, которые очень хотят помочь, перебил оБрайена мужчина. И при этом очень не хотят светиться.
Вместо ответа ирландец скептически поднял бровь.
В качестве жеста доброй воли, незнакомец протянул бумажку, на которой было два числа. Номер ячейки и код, камера хранения на вокзале, «Саус Стейшн». Ни к чему не обязывает, берите и используйте, как хотите или видите нужным. Ячейка оплачена на трое суток.
Что там?
Деньги, пожал темноволосый плечами. Много. Просто показать, что мы всерьёз. Жест, так сказать, доброй воли.
Несмотря на опасения вполне себе понятные и обоснованные оБрайен интуитивно почувствовал, что подвоха здесь нет. А уж на интуицию ирландец не жаловался никогда
И что дальше?
Подумайте. Ну а я мы вас найдём. И если готовы будете принимать нашу помощь, то и отлично. Если нет то и ладно. Найдём кого-нибудь ещё. Вариантов хватает.
Шейн дернул щекой темноволосый говорил спокойно и равнодушно, будто ему действительно было всё равно.
Кто вы?
Те, кому не всё равно, темноволосый встал и, бросив на барную стойку купюру, надел кепку. Увидимся. Или нет.
Шейн посмотрел на листок бумаги перед ним. Смотрел долго, словно гипнотизируя. Разум кричал, что всё это очень похоже на какую-то ловушку или подставу лайми. Интуиция говорила, что это тот самый шанс, которого он так долго ждал.
«Какого хрена? оборвал свои мысли оБрайен. Подстава значит будем разбираться по факту. Я же не жалкое ссыкло».
Сграбастав листок в кулак, ирландец решительно встал и направился на морозную январскую улицу, к
машине. Тот факт, что внутри него плескалось граммов так пятьдесят крепкого алкоголя, его не остановил. Единственно, он забросил в рот сразу три «экстра-ментоловых» леденцов Холлс и имбирную конфету. Этот наборчик всегда прочищал ему голову.
Сумку оБрайен открыл, уже усевшись в автомобиль. Открыл, посмотрел внутрь, закрыл. Ещё раз открыл. Ещё раз закрыл. Убрал на заднее сидение, завел двигатель и поехал в сторону пригорода, где было одно из его «запасных» местечек, на случай, если надо будет залечь на дно. Он был в таком шоке, что даже и не подумал менять свой десятилетний «Мустанг» на что-то менее приметное, на случай если за ним всё-таки следят.
И вот сейчас, заехав на подземную парковку одного из многоквартирных жилых комплексов, Шейн попытался осознать, что всё это значит.
В сумке были доллары. Много. Пачки банкнот: десятки, двадцатки, полтинники и, конечно, сотки. И «Франклинов» было как бы не больше всего. Общую сумму оценить Шейн затруднялся, по крайней мере, вот так сходу. Сто тысяч баксов? Двести? Миллион?
Остро ощущалась нехватка оружия при себе у оБрайена имелся только лишь нож-бабочка, больше для понта, чем для реальной обороны. А при таких суммахНужно было что-то поприличнее, огнестрельное. Без ствола и с такими деньгами на руках Шейн ощущал себя голым.
Сосредоточиться не получалось, потому что в голове билась простая мысль: если это просто-напросто «жест доброй воли», то что они реально могут, эти неизвестные? И кто они?
На ирландца парень из бара не походил. Слишком смугловат. Испанец? Какой-то акцент имелсяхм
Араб? озвучил салону пришедшую в голову мысль оБрайен. У англичан же какие-то с ними проблемы?
Так, это было, конечно, важно, но гораздо важнее было оказаться за крепкой дверью в квартире, где имелись запасные стволы.
Помотав головой, Шейн вытащил и разложил нож, аккуратно спрятав его в рукаве куртки. Старый трюк, которому много лет назад он научился у одного из коллег из Бригад. Одно движение кистью и у тебя в руке десять сантиметров острозаточенной стали. Если совместить с правильным движением, то можно сходу вскрыть горло неудачнику