Стою.
Стреляю
Старая шутка, знакомый голос вроде и не так уже холодно, и не так тоскливо
Курить есть?
Держи!
Литвинчук взял у подошедшего на смену майора сигарету. Пряча в ладони мерцающий на ветру огонек, щелкнул зажигалкой:
Спасибо, дружище.
Да не за что. Как обстановка?
Пока тихо.
Это хорошо Виноградов зачем-то положил ладонь на борт бронемашины, и мертвый металл отозвался на прикосновение накопившимся за ночь холодом. Груз в порядке?
Ну, относительно.
Офицеры вышли из-за подорванного на мине бронетранспортера, и почти сразу же их радиометры начали тревожную перекличку.
Осторожнее!
Понял, слышу
Поравнявшись с отбитым у неприятеля грузовиком, капитан Литвинчук по-хозяйски откинул обрывки брезентового полотнища:
Вот, понимаешь, такие дела.
Уже светало, и разглядеть содержимое кузова было нетрудно.
Серебристый контейнер размером примерно полтора на два метра. Нечто вроде большого бочонка с полозьями, выкрашенными зеленой краской. Вместо крышки какое-то небольшое устройство, тоже грязно-зеленого цвета, а по бокам ручки, чтобы удобнее было переносить Одна из лыж неестественно вывернута, в нескольких местах на металлическом боку контейнера заметны довольно глубокие вмятины. Майор Виноградов скользнул взглядом по буквам и цифрам маркировки: значит, вот он какой тактический ядерный заряд для обыкновенной армейской гаубицы калибра сто пятьдесят два миллиметра
Повреждения сильные?
Сам же видишь в пределах разумного, пожал плечами капитан Литвинчук.
Не взорвется?
Нет. Не должен. Литвинчук опустил брезентовый полог. Слушай, а ты уверен, что они в самом деле собрались применить против нас эту дрянь?
А для чего еще она могла понадобиться? Не атомную же электростанцию строить в горах
Радиационный фон рядом с грузовиком действительно оказался близок к норме, однако у Виноградова не было ни малейшего желания искушать судьбу. Поэтому офицеры поторопились вернуться обратно, под прикрытие бронированного борта.
Что там наши? Когда будут?
Часа через три-четыре.
Ладно, теперь-то уже чего дождемся.
Спокойной смены! Располагайся, я тут тебе огневую позицию оборудовал.
Спасибо, капитан. Виноградов присел на промасленный и простреленный грязный бушлат, оказавшийся, очевидно, бесхозным после вчерашнего боя. Окончательно рассвело, однако холод прошедшей ночи еще не покинул истертые придорожные камни. Отдыхай.
Здесь, в горах, не существовало линии горизонта, только серая муть облаков, иногда подползающая вплотную к дороге, иногда с неохотой крадущаяся от перевала куда-то вверх, по заляпанным редкой растительностью отвесным склонам. Впрочем, сами заснеженные вершины с дороги никому и никогда разглядеть не удавалось
Время шло и вместе с ним из-под колес бронетранспортера выползала короткая, бледная тень.
Доброе утро!
Привет.
Мимо Виноградова почти в полный рост прошли трое бойцов, сменившихся
с поста. Потянуло откуда-то сигаретным дымком
Майор тоже решил закурить, потянулся за пачкой и в этот момент прямо сверху, со склона, ударил крупнокалиберный пулемет.
Мамочка родная Судя по тому, как и, главное, откуда велся огонь, можно было сделать два вывода.
Первый: ребят, оставленных на внешнем охранении, уже нет в живых.
Второй: действовали очень крепкие профессионалы. Потому что с бойцами из роты спецназа майор Виноградов работал не первый день и не раз убеждался, кому ни попадя убить себя втихаря они не позволят.
Передернув затвор, Виноградов принялся ощупывать взглядом нависающие с обеих сторон горы: очень медленно и очень осторожно, вслед за пламегасителем автомата. Жаль, что нет под рукою прибора ночного видения: в инфракрасных лучах все живое и теплое обнаружило бы себя моментально. А гак
По камням расплескалась еше одна очередь скорее предупредительная, чем на поражение.
Снизу скупо и коротко отвечали.
Свои, не стреляй!
Давай сюда, быстро Узнав голос Литвин-чука, майор убрал палец со спускового крючка. Привет, давно не видепись!
Вид у капитана, вернувшегося к бронетранспортеру, был скорее злой, чем испуганный:
Вот дают, а? Кто же это еще на нашу голову?
Перестрелка тем временем принимала все более оживленный характер.
Эй, там. слушайте!
На дороге, за поворотом, шумно испортил воздух гранатомет. Значит, и там не все слава богу
Эй, послушайте! Вы окружены
Стрельба как-то сама собой стихла, и, несмотря на рассыпчатое горное эхо, стало возможным разобрать отдельные слова и даже фразы:
вам предлагается ровно через шестьдесят секунд, оставив на месте оружие
Несмотря на сильный кавказский акцент говорившего, суть ультиматума была вполне понятна.
Ох, сейчас начнется!
Посмотрим. Виноградов покосился на циферблат своих часов. Точно!
Народ наверху слов на ветер предпочитал не бросать точно и одновременно, секунда в секунд)7, ожили оба крупнокалиберных пулемета, установленных на склоне. Особой опасности это не представляло, но на психику действовало. Литвинчук перекатился поближе к майору:
Плотно кладут! Головы не поднять.
Что, страшно?
Бывало и хуже
Ну, это, положим, вряд ли, вздохнул Виноградов и обернулся на шум. Кого там еще несет?