ГЛАВА ТРЕТЬЯ
«Мой Найджел ни за что бы так не поступил», икает она, натягивая пальто на свое крепкое тело в очевидной попытке утешиться. «У нас двое прекрасных детей, наш младший только пошел в среднюю школу, а Лара, Лара уже на полпути к выпускным экзаменам. Эти дети были его жизнью; мы были его жизнью. Он был счастлив Нет, нет, я этого не потерплю мой Найдж никогда бы не покончил с собой!»
Я стараюсь не говорить слишком много в этот момент, я просто позволяю Джанет говорить или кричать; позволяю ей выплеснуть часть тоски, разочарования и боли, которые явно проносятся сквозь нее подобно торнадо. Я вижу, что она в отрицании, на ранней стадии неверия, когда она услышала слова, но им еще предстоит усвоиться. Я знаю эту стадию: это чертовски больно. Но что еще хуже, я знаю, что настоящие страдания еще впереди.
«Когда вы в последний раз видели своего мужа, Джанет?»
«Вчера утром, перед тем как уйти на работу. Он поцеловал меня на прощание».
«Заметили ли вы что-нибудь необычное, какой-нибудь повод для беспокойства?
«Нет. Ничего, совсем ничего. Он казался в хорошем настроении, нормальным просто Найджел но когда он не пришел домой в тот вечер ну, естественно, я запаниковала. Найджел часто ездит по работе, в основном в Японию и США, но эти поездки планируются заранее, и он всегда, всегда ставит меня в известность о них, «выпаливает она. «Мы были вместе более двух десятилетий, «говорит она, и в ее голосе слышна боль, и Найдж никогда, ни разу не приходил домой, не предупредив меня заранее не позвонив».
Я киваю, понимая, когда она продолжает рассказывать мне, сквозь слезливые рыдания, что на следующей неделе они отпраздновали бы свое двадцатилетие и что они планировали большую семейную вечеринку в своем доме в Челси.
«Вместо этого», говорит она, «Теперь я буду планировать его похороны», и, наконец, не выдерживает.
Женщина-констебль, которая со мной, Джилл Мюррей, которая выглядит достаточно молодо, чтобы быть дочерью Джанет, пытается утешить ее, но это кажется бесполезным и мы все трое это знаем. Тем не менее, Джанет кажется милой, ничем не примечательной женщиной: обычной женой и матерью-домоседкой средних лет, преданной своему мужу и детям, ставящей себя в последнюю очередь. Я сочувствую этой женщине, потому что мы оба знаем хотя, конечно, об этом не говорят вслух, что после сегодняшнего дня ее жизнь уже никогда не будет прежней и что все, что она знала, безвозвратно изменится. И она никогда ни о чем таком не просила.
Я осторожно задаю свои вопросы, жалея, что мне приходится спрашивать. «Джанет, ты можешь предложить какое-либо объяснение того, почему Найджел мог занимать номер в пентхаусе отеля La Reymond?» Он говорил вам, что собирается быть там? Были ли какие-либо признаки того, что он страдал от депрессии, ну, вы знаете, отсутствия аппетита, необычного поведения, потери либидо? Испытывал ли он давление на работе? Были ли у него какие-либо финансовые проблемы, семейные или проблемы со здоровьем? Потерял ли он недавно близкого человека?»
На каждый вопрос отвечают решительным «нет».
«Мой Найдж любил свою еду и любил свою работу, даже если временами это было немного напряженно, но тогда чей же нет?» спрашивает она.
За это она мне и нравится. Даже сейчас она думает о других. Но теперь я должен задать вопрос, который на самом деле не хочу задавать, тот, который всегда отправляет жен в еще более мрачную пропасть. «Джанет, у Найджела могла быть интрижка?»
Она снова ломается, мнется у меня на глазах, как бумага, почти съеживается у меня на глазах.
Опасная работа.
«Нет! НЕТ Я так не думаю Ее лицо краснеет. Мы были счастливы в браке, детектив, во всех смыслах, хотя ну фаза медового месяца давным-давно миновала.»
Я киваю, выдавив легкую улыбку.
«Мы хорошо ладили, редко ссорились. Мы были счастливы».
Я рассказываю ей о записке, и она плачет еще сильнее; Я не рассказываю ей о шампанском, плюшевом мишке, запахе духов или полотенце. Я сужу об этом, исходя из того, что мне необходимо знать.
«Я не знаю, как я собираюсь рассказать детям», говорит она, скорее себе, чем мне. И я снова киваю и рассказываю ей о связи с семьей и поддержке жертв, и прошу Джилл предоставить ей все, что ей нужно. Единственное, что Джанет Бакстер действительно нужно, так это чтобы Найджел Бакстер не превзошел самого себя.
«Я хочу, чтобы его компьютер проверили криминалисты, просмотрели записи его телефонных разговоров, тщательно изучили его расписание», говорю я команде, возвращающейся в оперативный отдел. «Я хочу покопаться поглубже в жизни Бакстера, выяснить его передвижения, выяснить, что или кого он скрывал. Нам нужно дождаться результатов расследования, но тем временем я хочу, чтобы в отеле были камеры видеонаблюдения и допрошен персонал. Команда кивает и перешептывается, готовясь к работе. Самоубийства обычно оставляют вердикт открытым, но в Найджеле Бакстере есть что-то, помимо его непреклонной жены, что подсказывает мне, что что-то не совсем так, что в данном случае все не так, как кажется.
И мне действительно нравится быть правым.