А тот, кому эти документы могут навредить?
Если бы это, не дай бог, случилось, то поверьте пропал бы не только голубой конверт, но и я сам, в придачу. Только последовательность была бы другая сперва я, потом конверт.
Секретарь Ирина казалась ужасно расстроенной. Это была высокая, но совершенно невзрачная молодая женщина лет тридцати. У неё были прямые светлые волосы до плеч, но почему-то назвать её блондинкой Филимонов бы не решился. В его понимании блондинки были более яркими и более привлекательными. А Ирина казалась какой-то тусклой. Широкие плечи и плоская грудь лишали её женственности. Единственное, что в ней было примечательного строгая дорогая одежда. Впрочем, здесь было принято хорошо одеваться.
«Зато наверняка отличная секретарша, пришёл к выводу Паровоз. И сразу видно она чувствует ответственность за то, что произошло в её конторе».
В настоящий момент Ирина строго и внимательно слушала, как оперативники допрашивают в её комнате охранников здания. Филимонов расположился здесь же, наблюдая за происходящим и вмешиваясь в процесс в случае необходимости. Время от времени Паровоз бросал в сторону секретарши изучающие взгляды, но никаких признаков заинтересованности, волнения или тревоги на этом невзрачном лице не обнаруживал.
Пришёл начальник смены охранников, которого Паровоз решил допросить сам.
Может быть, вы заметили человека, который обращал на себя особое внимание? Суетился, слишком быстро вошёл или слишком быстро вышел из здания? Или одет был странно?
Странно это как? поинтересовался начальник смены, наряженный в традиционные чёрные доспехи и без малейших признаков интеллекта на круглой конопатой физиономии.
Бейсболка слишком низко надвинута, воротник поднят, лицо шарфом замотано, чёрная повязка на глазу, что-то в этом духе
Охранник задумался, но мыслительный процесс явно затянулся.
Ну же! поторопил его Филимонов.
А ведь правда, удивлённо-радостно отозвался охранник. Был странный один. Только как бы наоборот.
Что наоборот? разозлился Эдуард. Ты по-русски можешь сказать, кого видел?
Я обратил внимание на одного, уставившись в невидимую точку на стене, сообщил конопатый страж. Но только я лично не видел, как он входил в здание к началу нашего дежурства он уже был в холле. Мы заступаем в двенадцать, так что вам надо спросить у тех, кто в утренней смене
Когда надо, спросим. Ты про себя расскажи, подгонял Филимонов. Меня интересует, что можешь вспомнить конкретно ты.
Значит, было это часов около двух, а может, и позже. Точно не могу сказать время так странно ощущается, когда ты на держурстве: то летит не остановишь, то прямо ползёт.
А в этот раз летело или ползло? вкрадчиво спросил Эдуард.
Я ещё не разобрал, смена, считай, только началась!
Ну, так на кого ты обратил внимание?
В холле я увидел молодого парня. Усы такие у него пижонские ниточкой. На него и обратил.
Из-за усов?
Не, не из-за усов.
Слушай, я так и буду клещами из тебя информацию тащить? Он что, себя странно
вёл? Озирался, с кем-то говорил?
Нет, он ни с кем не говорил, не озирался. Он просто прохаживался по холлу туда-сюда. Довольно долго. Не знаю, куда он потом делся, я же не смотрел на него всё время, не отрываясь. Так просто вспомнил, потому что странный он был.
Да в чём же странность-то? едва сдерживаясь, прошипел Филимонов.
У него возникло страшное желание взять этого громилу за воротник и хорошенько встряхнуть, чтобы слова из него выскакивали побыстрее.
Чтобы немного снять напряжение, Паровоз чуть потянулся и перевёл взгляд на голубое небо за окном. Однако по дороге к небу его взгляд случайно скользнул по лицу секретарши. Филимонов поразился секретарша Ирина, похоже, так же как и он сам, с нетерпением ждала ответа охранника. Не отрывая от него глаз и, кажется, даже затаив дыхание.
Эдуард мгновенно вернулся с небес на землю.
Он не вписывался в обстановку, наконец-то сформулировал свои ощущения охранник. Был одет, как будто он на курорте.
В белых шортах или топлес? не удержался Эдуард.
Охранник, не ощутив иронии, вполне серьёзно ответил:
Нет, он был в такой большой широкой рубашке. Гавайская, что ли, называется. С огромным воротником и разрезами сбоку. Очень-очень жёлтая, вся в блестящих синих сердечках. И ещё у него были солнцезащитные очки.
Филимонов снова стрельнул взглядом в Ирину и увидел, как она прямо на глазах стала какого-то странного серого цвета.
Ещё не вполне понимая, как всё это оценить, Паровоз велел вызвать охранников утренней смены, точнее того, кто дежурил в холле, и мог запомнить этого господина в жёлтой рубашке и с усиками.
Однако тот клялся и божился, что никакой парень в гавайской рубашке во время его дежурства в здание не входил. Такого павлина он бы точно запомнил.
Ага, фантом в вашем замечательном здании объявился, рассердился Филимонов. Не входил, не выходил, дематериализовался.
Оперативники, которых Паровоз мгновенно мобилизовал на поиски расписного субъекта, принесли грустную весть: во всём офисном центре нет ни одного человека, похожего на описываемого субъекта.