Дальше предстояла нудная и во многом штабная работа: надо было расставить приоритеты и озадачить народ ценными указаниями.
Ну и о детском садике для сотрудников милиции и угро я тоже не забыл, поэтому наметил визит к Барышеву на этот вечер.
Пока всё расписывал, в голове невольно крутились сценки из замечательной советской экранизации повести Александра Козачинского «Зелёный фургон», в которой главную роль сыграл молодой Дмитрий Харатьян. По сути главной головной болью её героя вчерашнего гимназиста Володи Патрикеева, ставшего начальником уездной милиции, была борьба с самогоноварением.
Почти половина директив свыше, что на меня свалились, требовали того же самого «принимая во внимание общее тяжелое продовольственное положение страны, усугубляемое неслыханным по своему размаху голодом, когда каждая крошка хлеба должна идти по своему прямому назначению борьба с самогонщиной должна стать первоочередной задачей местных органов милиции и уголовного розыска, в связи с чем необходимо экстренные принять меры по розыску и обнаружению очагов самогоноварения».
Масштабы этой беды были промышленными, аппараты держали практически в каждой деревенской избе, а если товар шёл в город на продажу, выручка была примерно один к четырём. Немалое подкрепление семейному бюджету.
Не помогали огромные штрафы, тридцать процентов от которых шли непосредственно в бюджет милиции. Между прочим, неплохое подспорье для финансирования будущих яслей и детсада.
Короче, ставим моим орлам на вид и требуем расширить и углубить работу, всё по заветам «меченного» генсека.
Кстати, та экранизация «Зелёного фургона» восьмидесятых не была первой, ей предшествовала другая, только я её никогда не видел и потому не могу сравнить. И да, картину в которого играл Харатьян, сначала собирался снять Владимир Высоцкий, он даже работал над сценарием. Но не сложилось. Может, и к лучшему.
В кабинет вошёл Осип. Я удивлённо вскинул голову.
Ты чего соскучился? Вроде недавно виделись
Он как-то неуверенно протянул:
Жора, тут такое дело В общем, тебе надо ехать на место, смотреть самому
По его виду я понял дело серьёзное, потому коротко кивнул и снял с вешалки пальто.
По дороге-то хоть просветишь, что случилось?
Осип уже успел прийти в себя, потому вернулся к характерной, слегка подтрунивающей, манере разговора:
Само собой. Уверен, тебе понравится. Или уже привык к кабинетной тиши и теперь тебя на улицу не вытащить?
Да ну тебя! усмехнулся я.
Авто мне по рангу не полагалось, но за отделом был закреплён конный экипаж. Он ждал нас у входа.
Далеко ехать?
Дюжину кварталов отсюда. Гаврилов, кстати, уже там. Я его первым на место отправил А ты что, ничего не слышал?
А что я должен был услышать? напрягся я.
Ну как что Бахнуло так, что полгорода тряхнуло Аж собаки завыли!
Погоди! Что значит бахнуло?
Бахнуло значит бахнуло! Взрыв был.
Ох, ни хрена себе! Это кого бомбануло очумело произнёс я.
Похоже так увлёкся размышлениями и составлением
планов, что пропустил всё на свете.
Про такого Боруха Шапиро слышал?
Я слышал только «два мира два Шапиро»
Осип удивлённо поднял брови.
А при чём тут это? Какие ещё два Шапиро? Это ты про его сыновей что ли?
Так, к слову пришлось.
Ну да, откуда ему знать это шутливое выражение из моего времени Ходят байка, что связано оно с пожаром в здании ТАСС. Огонь в окнах агенства первым разглядел американский журналист Генрих Шапиро, он добежал до телефона-автомата, позвонил в ТАСС. Трубку снял дежуривший тогда корреспондент агентства Соломон Шапиро и принял эту информацию от однофамильца-американца за розыгрыш.
Как выяснилось, иностранная пресса, конечно, регулярно клевещет, но иногда вынуждена сообщать читателям правду.
Ты продолжай, попросил я. Не знаю я вашего Боруха. И про сыновей его не в курсе.
Значит, скоро узнаешь! Сразу скажу, далеко не последний человек в городе, сообщил Осип.
Бандит?
Нет, конечно. Но мужчина влиятельный, нэпман. Половина частных аптек в городе его. А может и вторая половина, только он стесняется об этом рассказывать.
То есть далеко не бедствует
Не то слово. Не бедствует так, как нам с тобой и не снилось. Кучеряво живёт Ну или жил. Мы это ещё не установили.
Близко подъехать к месту взрыва не вышло, улица была буквально запружена народом ну как же, давненько в городе не приключалось такого масштабного ЧП! Несколько милиционеров не справлялись с наплывом публики, разве что ближе к дому, где проживало семейство Шапиро, удалось отстоять небольшой островок спокойствия.
Осип подобно ледоколу поплыл вперёд, раздвигая толпу локтями, я пристроился за ним. В спину полетели недовольные крики и ругательства.
Куда прёшь
А ну- не замай! Ишь, каланча какая вымахала! Думаешь, тебе всё можно? неслось нам вслед и порой сопровождалось крепкими ругательствами.
Ну невоспитанный у нас народ, бывает.
Простите, граждане! Извините! Уголовный розыск!
К сожалению, наши ксивы помогали слабо.
С большим трудом мы протолкались к «островку», где я, наконец, оценил масштаб бедствия.
Никогда не был спецом-взрывотехником, но моих знаний хватило понять: бахнуло снаружи, поэтому солидный купеческий особняк в два этажа не особо пострадал: окна на фасаде разбились вдребезги, вылетели рамы да обсыпалась штукатурка в разных местах, обнажив красную кирпичную кладку. О мощи взрывного устройства свидетельствовало несколько вырванных с корнем деревьев и ни единого целого куста в радиусе примерно три-четыре метра от воронки.