Какая разница?
Разницы в общем-то нет. Вернее, она не в этом. Просто я не планировала торговать собой. И как бы трудно мне не было, не вижу необходимости делать это теперь.
Он начинает злиться. Цвет глаз темнеет, желваки на скулах напрягаются.
Сдался тебе этот Белов. Ты же такая красивая! Рожденная блистать! А с ним что? Выучишься на библиотекаря? И будешь ему детей одного за другим рожать?
Да что он знает о Матвее, обо мне?
Буду! Потому что я не хочу блистать! Я хочу, чтобы рядом со мной был ЧЕЛОВЕК!
Жалею о собственной вспышке, так как слова прозвучали слишком громко.
Уже тише добавляю:
Он бы меня никогда не ударил.
Артем резко встает и отрывисто бросает мне в ответ:
Не нужно быть настолько уверенной в другом человеке. Ладно, я тебя понял. Как хочешь. Будешь потом локти кусать из-за того, что отказалась.
Протягивает руку ко мне, я тороплюсь отпрянуть в сторону.
Вздыхает шумно. Убирает руку.
Вставай! Я тебя отвезу.
Мы выходим из дома, садимся в машину. Я стараюсь на него не смотреть, лишь молюсь про себя, чтобы не передумал.
Дорога проходит в молчании, под гремящий на весь салон рэп.
Уже у подъезда произносит:
В полицию идти не советую. Полового акта не было, свидетелей не было, ничего не докажешь. Да и Матвею подумай, прежде чем рассказывать. Вдруг с ним, что случится.
Обжигаю его ненавидящим взглядом и выхожу из автомобиля. Собираюсь закрыть дверцу, когда Артем добавляет:
Кстати, работы у тебя теперь нет. Тебя уволили. Счастливо, правильная девочка!
Подонок! Ненавижу!
Я стараюсь не испытывать отрицательных чувств к людям. Но к этому разве можно относиться иначе?!
Захожу в квартиру, не зная, как буду объяснять свой внешний вид и отсутствие. Мне не хочется, чтобы мама Матвея думала обо мне плохо.
На считанные секунды во мне просыпается мстительное желание рассказать правду. Но... если Матвей узнает, он убьет этого парня. И сядет в тюрьму. А как же я без него? Я не смогу пережить еще одну потерю...
Про то, чтобы идти в полицию, я вообще не думаю. Я видела машину этого Артема. Она стоит несколько миллионов. Пойти в полицию это все равно, что воевать с ветряными мельницами. Я вспомнила про девушку из агенства, которую изнасиловал один такой же, которым все можно. Она обратилась в полицию. А потом ее изнасиловали еще раз. Уже охрана этого недочеловека. Потом... девушка покончила с собой.
Что же мне делать?
В прихожей меня встречает Олеся. Увидев меня, белеет:
Поль, что случилось? Я места себе не нахожу! Ты же за молоком вышла...
Она берет меня за лицо, рассматривает, оглядывает чужую футболку, под которой нет лифчика.
Ее голос прерывается, когда она спрашивает:
Поль, тебя изнасиловали?
Начинаю плакать:
Не-ет! Хо-о-тели. Но-о... не договариваю, сил не хватает.
Она обнимает меня, прижимает к себе, гладит по голове.
Девочка моя! Ну все. Не плачь.
А я не знаю, как ей объяснить. И плачу сильнее.
Глава 18
ОлесяУспокаиваю плачущую девушку и думаю о том, как лучше ее расспросить, что случилось.
Неожиданно Поля стала рассказывать сама:
На меня директор агентства какую-то дурацкую неустойку пытался повесить. Тогда этот парень и нарисовался. Сказал, что решит все проблемы. Сама понимаешь за что. А сегодня, у девушки вырывается какой-то обреченный всхлип, просто в машину затолкал и в какой-то дом в лесу вывез. Ударил связал, напугал до чертиков. Там одежду порвал. И я не знаю, почему он остановился, Олесь, но так мерзко мне еще никогда не было. После стал денег предлагать, чтобы я с ним была. Я отказалась. Он меня домой привез. А еще у меня больше работы нет. Я на ипотеку платеж почти собрала. Что теперь будет, а?
Я слушаю внимательно и бешусь. Врожденное чувство справедливости требует, чтобы я повела Олесю в полицию. Общение с Холодовым подсказывает, что это бессмысленно. Как бы мне не хотелось жить в мире, где хорошего больше, чем плохого, и правда торжествует это не так.
Ты знаешь, кто это был? я не могу это не спросить.
Полина мгновенно меняется: от растерянной девочки не остается и следа.
Я не скажу. И Матвею не рассказывай. Он его убьет. А в ответ его или тоже убьют, или посадят.
Мне бы хотелось сказать, что этого не будет. Но я точно знаю, как отреагирует сын. И он обязательно доберется до мерзавца. Но какую цену за это придется заплатить? Как решить, что делать?
Поль, я бы не хотела, чтобы ты думала, что ты для меня не важна. Ты моя дочка. Но я не знаю, как быть. То, что с тобой пытались сделать, нельзя оставлять безнаказанным. Но и ресурсов бороться у нас нет. Если рассказать Матвею, он ... Он сделает то, что должен. Но будет ли тебе от этого легче?
Она невесело усмехается:
Я все это знаю. Поэтому и прошу не говори Матвею.
От такого поступка разит трусостью. Но я так устала. Я хочу простых, размеренных дней, наполненных обычными вещами. Без потрясений.
Но у девочки душа болит не только из-за пережитого насилия.
Поль, насчет ипотеки не переживай я добавлю, если не хватит. От похорон должны остаться деньги.
Решение наших проблем приходит спонтанно.
Поехали домой? Вот прям сейчас соберем вещи и на такси уедем? От Саввы магазины остались, ты и Матвей учиться пойдете. Ты же педиатром хотела стать. Как твоя мама.