Первый депортационный поезд в Треблинку покинул Варшаву вечером 22 июля 1942 г., прибыл в лагерь смерти следующим утром. После него поезда с евреями из Варшавы и окрестностей прибывали ежедневно. Между 5 и 24 августом в Треблинку дополнительно доставили около 30 000 евреев из Радома и Кельце. Хотя доступные ресурсы лагеря для убийств уже находились на грани, Глобочник нетерпеливо решил начать депортации дополнительно и из северного Люблина. Евреи Парчева и Медзыжеца в районе Радзинь, в центре зоны операций Полицейского Резервного Батальона 101, стали первой целью.
Кроме отряда Бекемейера в Ломазы, весь третий взвод второй роты под командованием Штайнмеца расположился в Парчеве. В его не огороженной ни стеной, ни проволокой части города проживало более 5 000 евреев. Однако отсутствие
опечатанного гетто не означает, что коммуна евреев не страдала от дискриминации и унижения немецкими оккупационными силами. Как вспоминал Штайнмец, к тому времени как его полицейские прибыли, главная улица города уже была устелена надгробными камнями евреев.255 В начале августа от 300 до 500 евреев погрузили в фургоны с лошадьми и под охраной полиции провезли пять или шесть километров в лес, где их передали отряду СС. Полицейские ушли до того как услышали выстрелы и судьба евреев им неизвестна.256
По Парчеву прошёл слух о крупной депортации, и многие евреи сбежали в леса,257 но большинство, однако, осталось в городе. Всего два дня после событий в Ломазы утром 19 августа в Парчев прибыли первая и вторая роты Полицейского Резервного Батальона 101 вместе с отрядом Хиви. Трапп выступил с очередной речью, проинформировав людей, что евреев следует отправить на железнодорожную станцию в двух или трёх километрах от города. Он «не напрямую», но недвусмысленно намекнул, что старых, немощных и непригодных к маршу предстоит расстреливать на месте.258
Вторая рота установила кордон, а первая устроила обыск еврейского квартала.259 К полудню от рынка до железнодорожной станции растянулась длинная колонна людей в тот день депортировали около 3 000 евреев Парчева. Операция повторилась несколькими днями спустя, но уже без помощи Хиви. Оставшихся 2 000 евреев так же отправили в Треблинку.260
В воспоминаниях полицейских депортация из Парчева прошла без каких-то особенных событий. Всё прошло гладко, стрельбы было мало, Хиви не отличались обычной для них жестокостью и алкоголизмом. Из-за предположительно малого количества «грязной работы» на вторую депортацию Хиви вовсе не отправили. Полицейские, конечно же, точно не знали куда отправляют евреев и что именно с ними делалось, но «нам всем было ясно и понятно», как признал Генрих Штайнмец, «что депортированные евреи отправляются на смерть. Мы подозревали, что их убьют в каком-нибудь лагере».261 Избежав прямого участия в убийствах, люди Полицейского Резервного Батальона 101 не кажутся обременёнными этим знанием, хоть депортированных и было больше, чем жертв в Юзефуве и Ломазы вместе взятых. С глаз долой из сердца вон. И действительно, для некоторых членов взвода Штайнмеца самым ярким воспоминанием стало несение службы в болотистых лугах к северу от Парчева, где им приходилось весь день стоять с мокрыми ногами.262
Намного более запоминающимся для Полицейского Резервного Батальона 101 стала депортация 11 000 евреев из Мендзыжеца в Треблинку 25-26 августа.263 В августе 1942 г. Мендзыжец, в сравнении с 10 000 евреями Лукува и 6 000 Радзиня, был крупнейшим гетто района Радзинь, с еврейским населением более 12 000. В июне 1942-го администрация гетто в округе Люблина передала гражданскую администрацию СС, таким образом, оставив эти гетто под руководством людей, назначенных из Радзиня Полицией Безопасности.264
Как и Избица с Пяски на юге округа Люблина, Мендзыжец был определён как «транзитное гетто», в которое собирали евреев с окрестностей перед отправкой в Треблинку. Для получения евреев ещё откуда-либо, гетто в Мендзыжеце периодически освобождалось от жителей. Первая и крупнейшая такая чистка состоялась 25-26 августа объединёнными силами первой роты, третьего взвода второй роты и первого взвода третьей роты Полицейского Резервного Батальона 101, отряда Хиви и Полиции Безопасности Радзиня.265
Когда в конце июля штаб батальона переместился из Билгорая в Радзинь, людей первой роты расположили там же, а так же в Коцке [Kock], Лукуве и Комарувке [Komarówka]. Первый взвод третьей роты расположился в районе Радзиня в городе Чемерники [Czemierniki], а третий взвод второй роты в Парчеве. Все эти пять взводов мобилизовали для акции в Мендзыжеце. Часть полицейских прибыла туда ночью 24 августа, один отряд с конвоем фургонов привёз дополнительных евреев.266 Большинство людей, однако, собралось под командованием старшего сержанта Каммера в Радзине ранним утром 25 августа. Отсутствие Волауфа объяснилось, когда конвой грузовиков остановился перед его частной резиденцией на выезде из города. Волауф и его молодая невеста на четвёртом месяце беременности, с военным пальто на плечах и фуражкой на голове, вышли из дома и залезли в грузовик. «Когда капитан Волауф сел рядом с водителем», вспоминал один полицейский, «мне пришлось уступить своё место его жене».267