- А бензин, дорогой Сергей Анатольевич, я предлагаю вам лично сдать в дежурную часть. По распоряжению руководства, - тычу пальцем вверх, где сидит начальник городского управления МВД, - вещественные доказательства должны храниться там. У меня их не приняли. Вы - начальник. Вот и разбирайтесь.
После чего я покидаю что-то бормочущего мне в спину Никанорова и направляюсь к своему кабинету.
Возле него в коридоре на деревянной лавочке сидит тот самый мажор, который пялился на меня в коридоре.
Первые секунды, пока я соображала, что Архипов - это и есть он, а он - что я пришла по его душу, мы молча таращились друг на друга.
Опера, которые никуда не делись, а сидят рядом, как воробьи на жердочке, стыдливо отводят глаза. По этому я начинаю подозревать, что дело совсем неладно.
- Да ну на х... - выругивается мажор, - У вас в управе, что мужиков нет, что ли?
- А чем я вас не устраиваю? - интересуюсь сухо.
Его взгляд скользит по моим ногам, бедрам, груди, ключицам и шее. Упирается мне в лицо. Как из пистолета прицеливается.
- Всем устраиваешь. Если в сауну с тобой съездить, - слышу я вполне серьезным тоном высказанное предложение.
Вообще офигел?! Я ему что - девочка по вызову?
- Я вам отдых сейчас поинтересней сауны организую, - гаденько улыбаюсь.
И замечаю, что глаза у оперов делаются квадратными.
Да в чем дело-то? Мне кто-то объяснит?!
Глава 2
Кара
С лавки напротив поднимается Кудряшов Максим. Он старший опер, майор.
- Ты его будешь оформлять? - спрашивает у меня, при этом косясь на подопечного, как на бомбу с часовым механизмом.
- Я, - хмуро смотрю на утреннюю неожиданность.
Парень, а на вид ему было лет 25-28, демонстративно мне улыбается.
- Пойдём потрещим, - Максим кивает в неопределенном направлении.
- Пойдём, - соглашаюсь я, так как мне всё же хочется понять, что, в конце концов, происходит.
Мы оставляем двух оперов и господина Архипова на всё тех же, засиженных уголовными элементами, лавочках, а сами уходим по коридору, который петляет в сторону лестницы.
- Он тебе его впихнул, - говорит Кудряшов негромко.
- Как видишь, - жму плечами.
- Кар... Ты б не нарывалась с этим мужиком... Да и вообще - что тебе полкан велел, лучше будет, если не сделаешь.
- А что такое? - с чего вдруг такие предупреждения?!
- Это Архип...
Голова после двадцати четырёх часов на ногах варит плохо.
Только этим и можно объяснить то, что я переспрашиваю:
- Какой Архип?
- Кар! - Максим взывает к моему задремавшему мозгу.
- Да ну... - не верю я, - Ты гонишь!
Кудряшов смотрит на меня с толикой жалости.
- Тот самый Архип.
- Не может быть... Он же молодой совсем... - всё ещё не верю я в размеры того болота, в которое меня всё же усадил Никаноров.
- Молодой да ранний. Двадцать восемь ему. Ты вообще что о нем ничего не знаешь?
Фыркаю.
- Да зачем бы он мне сдался, Макс? До сегодняшнего утра?
Архипов Игорь Станиславович, погоняло Архип, - местный криминальный авторитет, который подмял под себя весь незаконный бизнес области. За два года. Методы этого были самыми негуманными, поэтому простые обыватели шептались о нем на своих кухнях и очень надеялись никогда не столкнуться в реале.
У меня такой возможности уже не было.
- За что его? - уточняю я, предчувствуя жесткую подлянку от руководства.
- Угон... Но там... - Максим машет рукой и дает мне понять, что в этом деле всё шито белыми нитками.
Втягиваю воздух со свистом.
- Бля*ь... - это единственное слово, которым можно охарактеризовать моё положение.
Никаноров по поводу рапорта не шутил, а я себе такую роскошь позволить не могу - у меня за плечами университет дураков, то есть
этого самого МВД. В случае увольнения я должна буду выплатить триста с лишним тысяч. Наверное, для кого-то это небольшая сумма. Да для того же Архипова. Для меня это неподъемные деньги, потому что живу я от зарплаты до зарплаты и лишнее взять мне неоткуда. А еще единственная крыша над головой - это общага.
Самое паскудное - я не мечтала обо всем этом. Умерла мама, когда мне было семнадцать, а отец... Такая же тварь, как Никаноров, женился во второй раз и засунул меня в этот самый университет, сообщив в восемнадцать лет, что я - уже взрослая и теперь как-нибудь сама. Ну, и чтобы получить что-то от него, нужно дождаться, когда он сдохнет. Тогда, может, мне что-то и перепадет. Имущество, которое принадлежало маме, он ухитрился оформить на себя.
Так я стала взрослой. И перестала верить мужчинам. Совсем. И каждый последующий опыт лишь убеждал меня, что я права.
Так что Никаноров всё рассчитал чётко - я не посмею выскочить за флажки, потому что за ними меня ждет бреющий полёт над пропастью.
Но и перспектива схлестнуться с отморозком тоже как-то прельщает не особо.
- Ладно, Макс, спасибо, что сказал... - невесело благодарю я.
И мы вместе возвращаемся назад.
Я открываю дверь своего служебного кабинета.
- Заводите, - говорю операм.
Они проходят в помещение. Архипов осматривается. Обстановочка та еще.
Занятый созерцанием отклеившихся обоев, которые наклеивали еще при царе Горохе, гроза преступного мира спотыкается.
- Да бля*ь! - произносит то самое слово, которое сорвалось у меня, когда я узнала, с кем мне придется свести сейчас близкое знакомство.