Я фыркаю, не скрывая сарказма.
Эмоциональной? Это не эмоции, Сергей Петрович. Это истерика. И в последнее время я только и слышу, как она выходит из себя. Снова. Снова И снова!
Он отпивает глоток кофе, не сводя с меня глаз. В его взгляде читается что-то, чего я не могу понять.
Молчание затягивается. Я чувствую, как напряжение в комнате становится почти осязаемым.
Говоришь, обвинения в измене беспочвенные?
Так и есть.
Хорошо, если так. Что дальше собираешься делать? уточняет он.
Я?!
Да, ты.
Я пытался с ней поговорить, она меня не услышала. Что тут еще сказать? Я готов к диалогу. Только в том случае, если она сама настоит на нем. Если она хорошенько попросит прощения я начинаю, нарочито небрежно растягивая слова. я, возможно, подумаю.
Тесть смотрит на меня. Его серые глаза, холодные, как сталь, пронзают меня насквозь.
Подумаешь? переспрашивает он, словно сомневаясь в моих словах.
Я киваю.
Да.
Он отодвигает чашку и поднимается из-за стола.
А Элина? его голос звучит мягко, но в нем слышится неясный намеке.
Мое сердце замирает. Не понимаю, к чему он клонит.
Элина? спрашиваю я. При чем здесь она? Она просто работает на меня, возникло недоразумение. Я бы даже сказал, шутка. Но неудачная. Впрочем, Элина уже извинилась за нее.
Тесть в ответ улыбается. Его улыбка тонкая, почти незаметная, но в ней есть что-то зловещее.
Та самая Элина, отвечает он, которая была в твоей машине вчера вечером. Очень поздним вечером.
Кровь стынет у меня в жилах. Я чувствую, как холодный пот стекает по спине.
Ты следил за мной? выдавливаю я, едва сдерживая дрожь в голосе.
Я надеюсь, обвинения моей дочери, реально, беспочвенные. А еще делает паузу. Еще я надеюсь, что между нами с тобой все останется по-прежнему.
Старый суукин сын напоминает о том, что я их, по сути, содержу? Приличный уровень жизни родителей Вари обеспечивается исключительно за мой счет. У самих ни денег, ни связей, ни бизнеса ни-че-го!
Однако привыкли жить хорошо, потому что мне было денег не жалко.
Он встает, кладет на стол деньги за кофе и медленно выходит из комнаты.
Когда дверь за ним закрывается, я остаюсь один. Холод в груди расползается, заполняя все мое существо.
Это намек на шантаж. что ли? Вот же старый хрыч!
Только он не учел одного: у нас с Варей все плохо, она и так уверена, что я сплю с Элиной.
Нашел, чем шантажировать, старый идиот.
Но почему же я так зол? Зол, потому что есть призрачная надежда, что мы помиримся.
Помиримся, если Варя возьмется за ум, если перестанет творить глупости и извинится хорошенько!
Но, если тесть вот такое доказательство Варе под нос сунет, то ни о каком перемирии не может быть и речи.
Какой мерзкий старый скунс: он уверен, что я изменяю его дочери, но на это тестю плевать. Все, что его волнует это деньги.
Глава 9. Она
Я даже не успеваю решить открывать или притвориться мертвой, как ключ поворачивается в замке.
Ну-ка, показывай, что ты тут натворила! ворчливо, с претензией и апломбом.
Свекровь.
Она вваливается в квартиру, как ураган в соломенной шляпе с огромными полями. На шее два ряда из жемчуга, а на руке огромные браслеты из янтаря.
Ее глаза сразу цепляются за осколки на полу, за шторы, сорванные с карниза, за мое лицо опухшее от вчерашних слез.
Фу, какое свинство! ахает она, сморщив нос. Да ты, никак, скандал не только детям закатила, но и мужу! Глупая, неужели тебе вчерашних истерик было мало? Кто же так делает-то? Чему тебя мать научила, а? Женскую мудрость в твою голову не вложила. А я всегда говорила, Анна Валерьевна, вы свою дочь где-то упустили У курицы и то мозгов больше, чем у тебя!
Я открываю рот, но она уже достает телефон:
Ни слова больше. Мама сейчас разберется. Да вы без мамы и в туалет не можете сходить, не обгадившись! Алло? Да, клининг, срочно, адрес вам кину.
Потом она швыряет шляпу и переступает через осколки, ищет целую чашку, чтобы заварить себе чай.
Пока чайник закипает, она постукивает кровавыми когтями по столешнице.
Взгляд свысока, рука на бедре.
Кажется, сейчас будет лекция.
И, точно, я не ошиблась:
Все только и говорят, что ты Вовку обвинила в изменах. Сама подумай, почему так происходит? Тебе сколько? Сорок пять скоро стукнет, а ему и того больше. В этом возрасте поджимает губы. У мужиков мозги спекаются.
Что?
Да-да, спекаются. Послушай маму, мама плохого не скажет. Мама эту жизнь вдоль и поперек знает! трясет указательным пальцем. От сорока до пятидесяти у мужчин происходит сбой. Жены им резко становятся неинтересны. Они хотят новизны. Седина в бороду, бес ребро. Все мужики гуляют, Варя. Все. Даже самые верные! Хоть раз, но пристроят своего петушка в чужое гнездышко!
Она делает паузу, будто ждет, когда это осенит меня.
Какой петушок, какое гнездышко?
Оправдывать измены возрастом глупо. Не захотел, не было бы у них ничего, говорю сдержанно.
Однако свекровь напирает:
Этот период нужно просто пережить. Перетерпеть. И потом вернется к тебе твой мужчина. Нагулявшийся, нахлебавшийся из чужой миски. Понявший, что с женой лучше! Там тепло, вкусно, там знакомо все и сладко под боком спится. И ты, глядишь, за это время тоже кое-чему подучишься и удивишь его Мужик, зверь такой. Ему нового хочется иногда, но комфорт он любит и ценит сильнее. Почаще балуй его замолкает и продолжает. Как есть скажу, ты уже не маленькая. Яйца у мужика всегда должны быть пустыми. Иначе он опустошит их в другом