Разборки между женой и подстилкой
Некоторые, стоящие в отдалении, даже жадно вытягивают шеи, чтобы не пропустить ничего.
Ни одного нюанса.
Я сейчас ему позвоню! Я позвоню! громко говорит эта девица и вытаскивает телефон последней модели.
Мне становится дурно: я успела на заставке разглядеть фото: она и мой муж.
В обнимку!
Эта девица набирает номер. Не ищет контакт в телефонной книжке, а просто тыкает в журнал вызовов.
И ставит на громкую.
Что-то во мне дрогнуло, как будто хотелось закрыться.
Не надо.
Но
После второго гудка я слышу немного усталый голос моего мужа.
Чего тебе, Дарина? Сказал же, я в поездке, просил не беспокоить
Глава 2. Она
Я в некотором шоке смотрю на кабинет директора клиники.
Кажется, целая вечность прошла между этим мгновением и секундой, когда на звонок шалавы ответил мой муж.
Я не смогла стоять там и слушать, о чем они будут говорить.
Отшатнулась назад и побежала в дамскую комнату, на бегу меня душили слезы, а в спину несся голос этой Дарины!
Надо же, какое у нее имечко вычурное. Не Дашка, Дарья, а Дарина.
Едва вышла, сотрудница сразу же пригласила меня в кабинет директора.
Причем взгляд у нее был такой, сочувствующий.
Сразу стало понятно, что ничем хорошим это не кончится.
Вы что-то долго собирались ко мне заглянуть, Мария Дмитриевна, холодно звучит голос Ольги Антоновны, директора клиники.
Я еще не дошла до этого дубового монстра стола Ольги Антоновны, а холодный, стерильный воздух уже сжимает мне горло. Невольно я поежилась: Ольга Антоновна всегда включала кондиционер так, что мурашки по коже бежали от прохлады.
Ее духи такие же свежие, как воздух, охлажденный кондиционером.
Ольга Антоновна сидит во главе большого стола, откинувшись в своем черном кожаном кресле. Свет из окна скользит по ее пепельным волосам, безупречным, как и все в ней. Лицо красивая маска. Мраморная. Холодная. Темные глаза смотрят на меня не как на жену владельца, не как на коллегу. Как на мусор. На помеху. Ее антрацитовый костюм кричит о власти, которой у нее здесь полно.
Мой муж, Илья Сизов, вместе со своим другом Александром Невольниченко, основали эту клинику больше десяти лет назад.
Ольга Антоновна работает с самого первого дня. Во многом успех клиники ее заслуга.
Ей доверяют, в ее руках сосредоточена немаленькая власть.
Когда мне надоело сидеть дома и быть просто домохозяйкой, Илья сразу предложил мне непыльную работенку в клинике. Но я не хотела работу для галочки, я хотела реально быть полезной. Поначалу совсем ничего не знала, было непросто
Я хорошо помню, с каким недовольным видом впервые на меня посмотрела Ольга Антоновна.
Может быть, она хотела поставить на эту должность кого-то другого, своего человека
Она всегда смотрела на меня свысока.
Разумеется, она делала это, когда была уверена, что я не вижу, как недовольно она на меня смотрит.
Мария Дмитриевна, ее голос звучит ровно. У вас, конечно, есть мнение, что вы здесь на особенном счету.
Ее взгляд скользит по мне и буквально кричит о том, что она думает на этот счет: не одобряет.
И, кажется, даже рада проблемам?
Что-то такое мелькнуло в ее глазах, некое злорадство
Но все-таки о неких нормах приличия забывать не стоит! Как это понимать? Что за цирк вы устроили в коридоре? Скандалы я не приемлю!
Жар бросается мне в лицо.
Ладони становятся
липкие, мокрые.
Какой позор, за все годы работы клиники под моим руководством подобный скандал случается впервые!
Брови чуть приподняты.
Холодное, профессиональное недовольство.
Ни искры сочувствия. Ни капли.
Я открываю рот. Губы дрожат. Ком в горле. Горячий, колючий. Как сказать? Как выговорить это вслух?!
Сказать, что во всем виновата она шалава моего мужа, приперлась скандалить, потому что Илья, по всей видимости, пообещал ей золотые горы и не дал, а она решила ускорить события
Слова жгут меня изнутри, но все эти объяснения кажутся такими... грязными. Унизительными.
Произнести их перед ней?
Слезы подступают, предательские.
Резко отвожу взгляд к орхидеям, стоящим на столе в вычурной вазе.
Усилием воли заставляю себя успокоиться и взять себя в руки.
Не стоит рыдать.
Только не сейчас.
Не перед ней.
Ни за что!
Ольга Антоновна, это... вы не понимаете... мой голос звучит хрипло. Эта девушка Она начала первой.
Звучит жалко. Наверное, и не стоило даже начинать оправдываться.
Не стоило!
В конце концов я супруга одного из учредителей этой клиники, а она всего лишь наемный работник.
Но я никогда не умела пользоваться своим положением, так и не научилась быть высокомерной стервой.
Ольга Антоновна мои нелепые объяснения даже не слушает, она отмахивается легко, будто я несу чепуху несусветную.
Ее кровавый маникюр будто оставляет в воздухе красный росчерк.
Ваши личные проблемы меня не касаются, Мария Дмитриевна. И не забудьте принести извинения клиентке нашей клиники. Той самой, которую вы унизили.
Я замираю. Смотрю на директора, не понимая.
Какой... еще клиентке? едва выдавливаю.
Ольга Антоновна в ответ смотрит на меня свысока, произносит медленно, будто объясняя дурочке прописные истины:
Дарина Алексеевна оформила годовой пакет на VIP обслуживание, произносит она четко, подчеркивая имя.