Повисла напряженная тишина. Все понимали, что она сейчас скажет. Отец выпросил попрощаться.
Геннадий перевоплотился в колючего ежа. Закинув руки за голову, повалился на кровать и стал внимательно рассматривать потолок, будто там есть что-то интересное.
Тома опустила глаза в книгу. Свой опыт не передать на генном уровне. Опыт, после которого остались болезненные спазмы внизу живота. Память не стертую, как ни старайся.
Дочь была для нее как эта раскрытая книга Со своей жалостью, неуверенностью, метаниями.
Поезжай, Маша. С братом, два понимающих взора встретились.
«Проследи!»
«Понял, не дурак» дрогнули темные ресницы. У него были грандиозные планы с видом на соседнее кафе с пиццей и смазливой официанткой в короткой юбочке, но это подождет до вечера. Более важные дела совпали с капризом сестрицы.
Глава 16
Карина, одетая довольно скромно в хлопковый брючный костюм с туникой, повела круглыми плечами и вздохнула.
Нам нужно поговорить. Впустишь? карие глаза округлились картинно: «Неужели испугаешься? Не кусаюсь».
Если хочешь что-то сказать, здесь говори. Думаю, ты уже знаешь, что я подал на развод? Поэтому прискакала?
Одной рукой он держался за ручку двери, стоя в проеме так, чтобы она даже носа не сунула.
Зачем же ты так? Мы столько лет вместе. Ну, поссорились, повздорили С кем не бывает? обиженно надула губы, захлопала ресницами, поближе к себе подтягивая авоську, болтающуюся на руке.
Карина, я тебя выгнал. Навсегда. Снова ты все извинтила, хмыкнул.
Если вас долго водили за нос, это не значит, что вы глупы или наивны. Нет, Графит прекрасно видел с кем живет. Смирился ради дочери. Как оказалось, не своей. Все, что было «его» он профукал, растерявшись в ситуации, когда попал в ловушку предприимчивой Кары.
Надо было ехать за Тамарой, в ногах валяться, обустроиться где-то поблизости. Если бы не простила, так хоть детей видел Но, «если бы», да «кабы» только хотелки. Поступки его, а точнее полное их отсутствие загнали в то болото, и плюхайся теперь Глеб, похрюкивая на судьбу злодейку. Осталось не жить, а доживать в одиночестве и тоске.
Тома какая стала видная. Сын и дочь выросли ей под стать красивыми. Чужими.
Сам виноват. Струсил, что чернявая его посадит. Обвинит в насилии и ведь не докажешь ничего, все собутыльники видели, как сам пошел с ней Сам. Хотя, не помнит ничего из этого.
Кастрюлю мою отдай! Оцинкованную! черты круглого лица стали не просящими, а злыми. Челюсть вперед, как у бульдога выставилась.
Кастрюлю, говоришь? даже как-то обрадовался Глеб и смерил ее странным взглядом. Заходи Раз за кастрюлей пришла, распахнул двери, отступая внутрь квартиры.
И сковородку возьму, буркнула Карина, втискиваясь в прихожую и деловито стала крутить головой, как на рынке: «Чего бы еще взять?».
Эта? поднял за ручки с плиты, где у него был сварен суп с вермишелью.
Ничего не подозревая, женушка радостно закивала. Облизнув жирные губы, подошла ближе
А забирай так! сняв крышку, опрокинул ей содержимое на голову и вдарил кулаком по дну, натягивая посудину на уши.
Хорошо еще, что суп-лапша с утра был сварен и не горячий А так, немного тепленький.
У-у-у! Сними-и-и! завыла Карина, подняв руки и пытаясь скинуть «головной убор».
Лапша по мокрым плечам. Картошка за шиворот и в лифчик проникла. Булькая от возмущения, Карина крутилась юлой, дезориентируясь в пространстве. Наткнулась на холодильник и едва удержалась на ногах, балансируя по скользкому полу. Все же ей не удалось устоять, когда одна нога поехала в сторону и женщина грохнулась на колени, успев схватиться за ручку холодильника.
Дверца открылась, холодильник накренился под тяжелым весом, и оттуда посыпались немногочисленные продукты, барабаня по донышку Такой
звук пошел!
Весело тут у вас, я смотрю, подал голос Геннадий, увидев ползающую в непонятной жиже мачеху, с кастрюлей на голове.
Маша выглядывала из-за плеча брата, встав на цыпочки.
Хм, засмущался Глеб, что они засекли представление, которое он не планировал для посторонних глаз. Дети Вы, проходите в комнату. Я здесь только мусор выкину, мотнул головой на пыхтящую и ухающую Карину, пятившуюся теперь пухлым задом в сторону окна. За ней тащились макароны и пакет с сосисками, неудачно выпавший с полки холодильного шкафа.
Сотниковы младшие переглянулись и потянулись в гостиную. Точнее, Мария тянула брата за руку, а тот похихикивая все голову сворачивал, вытягивая шею, чтобы запомнить подробности семейной жизни биологического отца.
Слушай, я конечно, даже в самых смелых мечтах не представлял себе такого, держась за живот, Гена повалился ржать в плечо сестры, которая его веселия совсем не разделяла. Маша насупилась и сложив руки перед собой.
Они сидели на диване, слушая крики Карины, которая грозила мужу то полицией, то какими-то «серьезными людьми».
Закрыв двери, Глеб вынес из санузла ведро и швабру, принявшись за уборку. Иногда он поглядывал в сторону комнаты, где находились его самые родные и близкие Которых он бессовестно предал но ни разу не отрекся. Всегда помнил. Ночами грезил.
Опиравшись на швабру, он делал глубокие вздохи, чтобы прогнать темноту в глазах и слезы, непроизвольно хлынувшие как из водопада. Подошел к раковине и открыв кран с холодной водой, засунул туда всю свою бедовую голову. Утерся какой-то тряпкой. Немного полегчало.