Не то чтобы он имел что-то против ее предполагаемой опытности. Вероятно, именно опыт превратил ее в ту чувственную и от этого еще более желанную женщину, которую он готов был целовать всю ночь напролет. Целовать ее все равно что пить лучшее шампанское, только еще вкуснее.
Кровь его кипела. Поцелуев ему было мало. Она застонала и прижалась к нему еще крепче. Торн вдыхал ее запах запах каких-то экзотических цветов. Ему хотелось утонуть в этом запахе. Он уже совсем было решился положить руку на такую полную, такую упругую и манящую грудь, как вдруг его резанул по ушам чей-то чужой и противный голос. Голос был женский.
Оливия Джейн Норли! Чем ты, черт возьми, занимаешься?!
Оливия отскочила от него как ошпаренная. Она выглядела растерянной, слегка растрепанной и хмельной. Кажется, она еще не вполне осознала, что произошло. Но Торн все понял сразу. Его застигли на месте преступления, и, кажется, теперь ему не отвертеться.
Торн повернулся лицом к обладательнице визгливого голоса. Элегантно одетая женщина средних лет не могла быть никем иным, кроме как мачехой мисс Оливии. Как она могла их застукать, если Оливия действительно пряталась от нее? Из-за спины почтенной матроны выглядывали ее приятельницы, что означало у преступления есть очевидцы. Дела Торна были плохи. Очень плохи.
И в этот момент он вдруг вспомнил, где слышал фамилию Норли. Барон Норли был членом того же лондонского клуба, завсегдатаем которого являлся Грей. Торн несколько раз бывал там, но так и не решил, хочет ли он стать его членом. Таким образом, мисс Норли была дочерью
английского аристократа и при этом охотницей, одной из тех, о которых его предупреждали. И еще она была куда умнее, чем казалась с первого взгляда.
Все совсем не так, как кажется, мама, принялась оправдываться мисс Норли. Его светлость пролил негус на жилет, и я выводила пятна.
За спиной миссис Норли раздался смешок так ее подруги отреагировали на слова Оливии.
Леди Норли при этом не смеялась.
Оливия, выйди в коридор. Я должна поговорить с герцогом один на один.
Но
Выйдите немедленно, юная леди, с металлом в голосе повторила миссис Норли.
Понурив голову, Оливия подчинилась. Леди Норли вытолкала в коридор и своих подруг заодно. Торн остался наедине с грозной дамой.
Леди Норли начал было он, но его перебили:
Я рассчитываю увидеть вас завтра же утром в нашем лондонском доме с тем, чтобы просить руки нашей дочери.
Жениться! Только этого не доставало! Торн мог рассчитывать лишь на помощь высших сил.
И все же он попытался выбраться из ямы, которую по глупости сам для себя выкопал:
Не вижу нужды так торопить события. Мы с вашей дочерью едва знакомы, и, хотя она девушка милая
Да, она действительно милая девушка, которой едва исполнилось семнадцать. И я не допущу, чтобы ее репутация оказалась погублена из-за ваших животных желаний.
Торн вовремя вспомнил о том, что он все-таки герцог, и, расправив плечи и придав своему голосу подобающий ледяной тон, сообщил:
То был всего лишь дружеский поцелуй.
Для осуществления которого вы сняли фрак.
Проклятье! Торн совсем забыл о том, что стоит перед этой дамой в одной рубашке. И этот факт существенно снижал его шансы выйти сухим из воды.
Торн угрюмо усмехнулся, припомнив предупреждения Грея. Он все больше убеждался в том, что мисс Норли сама все подстроила. И все сильнее злился.
Должно быть, миссис Норли заметила, что он гневается, поскольку она, подойдя к нему вплотную и понизив голос до зловещего шепота, сказала:
На случай, если вы решите не приходить к нам завтра утром с тем, чтобы сделать предложение мисс Оливии, предупреждаю: вы принудите меня сделать достоянием публики некую тайну, касающуюся вашей семьи, которую я хранила все эти годы.
По спине у Торна пробежал холодок.
Вы даже не знакомы с моими родственниками. О каких же их тайнах вы можете быть наслышаны?
К вашему сведению, несколько лет назад мы достаточно тесно общались с вашими родителями. Так получилось, что наш первый выход в свет мой и вашей матери случился одновременно, в один сезон, а ваш отец был другом моей семьи. И поэтому я точно знаю, куда он направлялся, когда произошла та смертельная авария.
Торн растерялся.
Он ехал в Лондон, с плохо скрываемой тревогой в голосе сказал Торн. Никакого секрета в том нет.
В Лондон, верно. И ехал он туда на свидание со своей любовницей.
Торну почудилось, что земля ушла у него из-под ног.
Что? в страхе переспросил он.
Ваш отец завел любовницу еще до того, как женился на вашей матери. И их связь не прервалась после его женитьбы.
Торн не удивился бы, если бы узнал, что отец Грея содержал любовницу. Но поверить в то, что так мог поступить его отец, Торн не мог.
Торн пытался припомнить, говорила ли мать когда-то о том, что послужило причиной внезапного отъезда его отца из Беркшира, но так ничего и не вспомнил. Зато Торн прекрасно помнил, что его мать говорила об их с отцом взаимных чувствах. Она говорила, что они любили друг друга без памяти. Если верить матери, из всех трех мужей, что у нее были, только его с Гвин отца она любила по-настоящему и с полной взаимностью. Так что, либо у отца не было никакой любовницы, либо он так хорошо скрывал свою связь, что мать не могла его ни в чем заподозрить.