Господин Уго шепотом произнесла она, как хорошо, что вы вернулись!
Что-то случилось?
Уго снял с головы цилиндр и стряхнул с него снег.
Идите за мной. Оставьте пальто, не снимайте.
Встревоженный Уго поспешил за экономкой. Половицы протяжно скрипели под ногами. Дом пах сыростью еще сильнее прежнего. Уго показалось, что, пока он занимался делами в Дублине, здесь совсем не топили: воздух внутри был почти такой же холодный, как и снаружи. Из стен торчали пустые гвозди: пару недель назад на них висели портреты прародителей семьи Айне.
Сначала мы думали, что волосы выпадают из-за волнений, сказала служанка, провожая гостя в спальню, вы же знаете, как тяжело госпожа переживает отъезд, как боится проклятия Сибилл. Но потом
Дверь в спальню Айне была открыта. Уго вошел внутрь и увидел, что окно в комнате распахнуто, а снег с улицы падает прямо на пол. Сильно пахло лекарствами.
Уго услышал тихий стон и увидел, что Айне лежит в постели.
Что происходит?! возмутился Уго, закрывая окно. Айне, ты больна? Что случилось?
Он поспешил к ее постели.
Не подходи, прошу! сдавленно ответила Айне и отвернулась к стене, закрывшись от Уго простыней. Откройте окна! Мне жарко и пить, дайте пить!
Экономка вновь распахнула окна, налила чистой воды из кувшина, что стоял на туалетном столике, и подала хозяйке. Из-под простыни показалась темная рука.
Какого черта не выдержал Уго и, подойдя к постели больной, сорвал с нее простыню.
Существо под ней истошно закричало и закрылось руками. Уго застыл в немом ужасе. Кожа Айне посерела, пряди ее блестящих черных волос усеивали подушку, а на голове образовались проплешины. Шея стала такой тонкой, что Уго без труда разглядел сухожилия, обтянутые серой кожей. Плечи и руки покрылись то ли шерстью, то ли пухом. Айне закрыла лицо тощими потемневшими ладонями со сросшимися пальцами.
Господи Исусе только и сказал Уго.
Айне отняла изуродованные руки от лица и взглянула на него. Глаза, прежде отличавшиеся небесной голубизной, теперь налились кровью, как и ее когда-то бледные губы.
Пить прохрипела она снова, пожалуйста, пить
Экономка, едва сдерживая рыдания, поднесла ей стакан с водой. Уго смотрел и не верил своим глазам. Айне, сидя в постели в одной сорочке, подобрав под себя ноги, жадно пила воду, зажав стакан между ладонями. Остатки воды она выплеснула себе в лицо, после чего открыла глаза и посмотрела на Уго.
Уезжай, дрожащим голосом сказала она, беги отсюда. Видишь, что сделала со мной ведьма? Уезжай и забудь обо мне.
Потрясенный Уго попятился, поставил цилиндр на стол и развернулся к окну. Ему показалось, что озеро теперь еще ближе, чем прежде. Он закрыл глаза и постарался проснуться: Уго хотелось верить, что это очередной кошмарный сон, один из тех, что терзали его после того рокового танца.
Доктора вызывали? спросил он у экономки, заботливо укрывающей хозяйку простыней.
Трижды приезжали из города, отозвалась она. И кровопускание делали, и банки ставили. Мы даже священника приглашали Все без толку. Лекарств целая полка, да ничего не помогло
Они сказали, что с ней?
Лекари говорят, что истерия Священник назвал это одержимостью. Господин Уго! взмолилась служанка. Не верю я им все в деревне знают, что это ведьма наслала беду. Все знают! Но никто не пойдет к ней, а я бы вот собственными руками ее удавила, кабы только могла
Надо вызвать другого врача, уверенно ответил Уго.
Он развернулся и, подойдя к Айне, присел на край ее постели.
Мы что-нибудь придумаем, дорогая, сказал он, погладив ее через простыню по исхудавшей спине, на которой можно было без труда сосчитать позвонки, я что-нибудь придумаю
Убеди Сибилл снять проклятие, тихо ответила Айне, а если она не захочет, убей ее! Или меня.
С тяжелым сердцем Уго поднялся и покинул усадьбу, чтобы отправить срочную телеграмму в Белфаст и другие города острова. Он обещал огромные деньги тому, кто сможет вылечить его невесту от неизвестного недуга.
Лекари начали съезжаться со всей страны. Уго оплачивал дорогу и проживание каждому, кто обещал исцелить Айне. Но одни, проведя ряд манипуляций, признавали свое поражение. Другие собирали ученый совет. Третьи рекомендовали Айне завещать свое тело Академии наук для исследований. Последних экономка прогоняла вон, грозя
кочергой.
Уго почти перестал спать и от усталости потерял бдительность, чем не преминули воспользоваться шарлатаны. Обещая волшебное исцеление его невесте, обманщики брали предоплату за свои услуги, а потом исчезали.
Когда на руках, плечах и голове Айне начали расти черные перья, а ноги в судороге поджались к животу и обросли пухом, она, корчась от боли, перестала кого-либо к себе подпускать. Шея ее вытянулась еще сильнее, а на губах появились острые зазубрины.
Не хочу никого видеть! бешено кричала она. Приведи ко мне колдуна или убирайся из моего дома! Прочь! Все прочь!
В исступлении она размахивала изуродованными руками, опрокидывая на пол склянки со снадобьями и мазями, которыми ее пыталась лечить экономка. Разбиваясь, они распространяли по особняку удушливый запах дегтя, нефти и благовоний. Окна в доме перестали закрывать даже на ночь: хозяйка постоянно жаловалась на духоту и требовала воды. В ночь, когда Айне начала мучительно терять зубы, Уго не выдержал.