Какой мягкий животик.
Нелепый комментарий заставил Гермиону открыть рот для протеста, но следующий поцелуй Драко запечатлел прямо над лобком, и она, выдохнув, покорно развела бёдра, едва он на них надавил. Замерев, Гермиона посмотрела на светлую макушку Драко и, ощутив прикосновение его языка к клитору, хихикнула. Тут же второй рукой она прикрыла рот, но осознание того, что Малфой и правда орально её ублажает, была сама по себе фантастической.
Отпустив его волосы, Гермиона откинулась на локти, раздвигая ноги сильнее и изгибаясь в пояснице. Сказал бы ей кто-то пару часов назад, что она будет млеть от ласк Хорька, она бы только пальцем у виска покрутила. Но вот.
Язык Драко, пройдясь несколько раз вокруг клитора, буквально нырнул ниже, прямиком в её влагалище.
Эй, рановато ты начал искать норку, Малфой. Гермиона вновь приподнялась на локтях.
Прервав ласки, он поднялся и посмотрел на неё в ответ. Причём с толикой злобы. Верно, момент, когда Барти Крауч, притворявшийся Грюмом, обратил Драко в хорька, припомнился не ей одной. О, как же тогда его унизили! Гермионе до сих пор было приятно вспоминать, как после обратного превращения Малфой испуганно дрожал, мигом растеряв весь свой пафос.
Но едва эйфория отступила, как Гермиона ощутила неловкость. Наверное, нужно было извиниться?
«Но тогда я сделаю момент ещё более неловким».
Кто тебе сказал, что нам такое нравится?
До тебя, Грейнждер, никто не жаловался на мои навыки доставлять женщине удовольствие.
Тебе льстили, дерзко возразила Гермиона, слегка коснувшись его гладких щёк внутренней поверхностью бёдер. Боюсь разочаровать тебя, Малфой, но, залезая в меня языком, ты вряд ли отыщешь в этом Кубке Огня вечную славу для себя.
Кубок Огня, Грейнджер? протянул Малфой, сощурив глаза. А я-то подумал скорее про Распределяющую шляпу.
Она вспыхнула, он паскудно улыбнулся и уточнил:
Ну, она
вечно привечала гриффиндорцев. Совсем как Опомнившись, Драко быстро изменил позу и ввёл в Гермиону два пальца, чем заставил охнуть и от возмущения, и от неожиданности одновременно. Да-да, я вспомнил, ты любишь, когда во время куннилингуса в тебе двигают кое-чем потвёрже. Расслабься, Грейнджер, и просто скажи, где ты хочешь ощущать мой язык.
Не дожидаясь ответа, он вновь лизнул её клитор. Широко и медленно.
Чуть выше, подсказала Гермиона, отбросив мысли о его нелепой и довольно обидной шутейке. А потом ниже, по самой острой части, затем обратно. И двигай пальцами, Малфой. Мне и правда так нравится.
Это неудобно делать одновременно, чтобы ты знала.
Было бы всё просто, каждый бы умел, поучающе поддела его Гермиона.
Надо отдать должное, Драко быстро освоился, и вскоре от каждого толчка и прикосновения Гермиона стала ощущать тёплые волны, которые заканчивались небольшими вспышками света где-то в глубине её сознания. Она задышала чаще. Прижалась к его лицу, изогнувшись сильнее.
И правда хорошо, выдохнула Гермиона. Чуть быстрее, Малфой.
Он исполнил, и вспышки света стали напоминать ускоряющееся мерцание рождественской гирлянды, которую переключали на самый быстрый режим. Тяжесть внизу живота собралась в комок, который буквально таял, когда он вставлял в неё пальцы до упора, и затвердевал, когда вытаскивал обратно.
Малфой. Гермиона стала метаться по подушке, откинув руки назад. Ма-а-а-а
Вспышки, ускорившись, слились в одну. Белую и ослепляющую. А комок в её животе распался тысячью искр, будто фейерверк. Сжав бёдра и изогнувшись до предела, Гермиона взвизгнула, полностью утратив связь с реальностью.
Грейнджер, Грейнджер! Сознание вернулось к ней вместе с встревоженным зовом Драко, который, склонившись над ней, тряс её за плечи. Его подбородок был влажным от её смазки, и от этого Гермиона рассмеялась. Ты чего визжишь?
А что, до меня никто не кричал в постели с тобой? спросила она, разнежившись в его руках.
Ну не так, как будто их режут, буркнул он, старательно пытаясь скрыть тревогу.
О, Малфой. Откинув голову, Гермиона заливисто захохотала, ощущая настоящую эйфорию, волнами растекающуюся по всему телу.
«Как же хорошо. Наверное, раньше мне никогда не было так легко!»
В его власти ей хотелось раскинуть руки и парить, будто матрац под нею обратился в пушистое облако.
Теперь я похожа на сухую страницу учебника? внезапно для себя спросила она, смотря на Драко из-под ресниц.
Он отпустил её. Потом коснулся своего блестящего подбородка и ненадолго задумался.
Не на сухую. На очень влажную страницу весьма неприличного учебника, наконец отозвался Драко, утираясь.
После этого он подтолкнул Гермиону в бок, безмолвно веля подвинуться. Едва она откатилась, как он уселся на кровать, широко раздвинул ноги и оперся спиной об изголовье.
Твоя очередь, Грейнджер, ворчливо напомнил он.
Гермиона посмотрела на его скрещенные на груди руки. Задержала взгляд на сосках, сморщившихся в две мелкие ягодки.
Даже не думай, буркнул Драко, проследив за её взглядом. Ненавижу, когда их кто-то касается.
Я помню, ответила Гермиона, подбираясь на четвереньках к его паху и обхватывая ладошками затвердевший ствол члена.
Когда-то такие ласки вызывали в ней чувство паники и желание поскорее закончить с рутиной, перейдя к действу, которое принесёт удовольствие и ей самой. Оттого Рон часто и называл её лентяйкой. Гермиону это бесило. Но сейчас думать об этом не хотелось. Она заинтересованно осмотрела головку Драко вблизи. Та и правда напоминала бутон.