7
Родился я в Испании. Отец и мать мои рано скончались и мы с братом стали служить в капелле местного архиепископа. С детства я знал, что посвящу свою жизнь служению Господу.
Пришло время, и, оставив капеллу, мы вместе с моим братом Ромарисом, человеком столь же набожным, как и я, стали странствующими монахами. Позднее мы примкнули к ордену святого Доминика, который являлся нищенствующим орденом.
Их главной задачей была проповедь против еретиков. Члены ордена боролись с еретиками двумя способами: с одной стороны, путём соревнования своей идеологии с идеологией еретиков, и с другой стороны, насильственными гонениями. Со временем мы с братом стали инквизиторами. Ромарис действовал огнем и мечом. Он запугивал, пытал и калечил.
Скольких невинных он погубил уже и не сосчитать. Я осуждал действия брата, предпочитал всегда проводить тщательное расследование, отвергать сплетни и домыслы. В последствии у нас с братом произошла ссора, и он, обвинив меня в сговоре с дьяволом, в том, что я отпустил так много его приспешников (хотя люди эти были невиновны!), добился того, что и я был сожжен на костре. В последнюю минуту брат, все же любивший меня, со слезами на глазах передал мне свое распятие. Держа этот крест в руках, я и сгорел в священном пламени инквизиции». Бернард замолкает
Вы открываете глаза. Легкий зеленоватый туман все еще стоит над болотом. Но голова больше не кружится, и ощущение реальности вновь вернулось. Холодно и мокро.
Только сейчас понимаете, что лежите в болотной жиже. Так что, это был сон? Всему виною зеленый газ? Кажется, времени прошло не много, нужно торопиться (прошло полчаса)!
Встаете на ноги и только сейчас понимаете, что сжимаете в руке распятие. Распятие Бернарда, подаренное ему братом, золотое, с красным рубином (отметьте эту вещь в своем инвентаре, когда она понадобится вам, прибавьте 10 к номеру параграфа). Значит не сон Но нельзя больше терять время.
Тропа убегает дальше на север (64).
8
9
Река частично перегорожена плотиной. С востока она полноводная и довольно широкая, дальше она разливается в заводь, которую вы обходили, и после плотины река представляет собой лишь небольшой ручей, текущий на запад.
Перейти реку вброд за плотиной не составит никакого труда.
Правда, вода ледяная. Окунуться приходится лишь по пояс, и вскоре вы оказываетесь на другом берегу. Гора Шрекенштейн сейчас на северо-востоке от вас, а впереди снова темный лес.
Как вы и ожидали, ни дороги, ни тропы поблизости нет, и вам придется пробираться сквозь чащу. Ночной лес, как не странно, не преподносит никаких сюрпризов. Вы бодро шагаете, приближаясь к Скале Ужаса (прошло четыре часа).
Ветер усиливается. С запада надвигается темная грозовая туча. Что ж, до горы Шрекенштейн осталось идти совсем чуть чуть. Собрав волю в кулак, вы ускоряете шаг (44).
10
Болото остается позади (прошло полчаса). Под ногами твердая земля. Идти становится легче. Лес здесь довольно редкий, и луна ясно освещает вам дорогу. Вскоре тропа выводит вас к роднику. Бьющий из земли маленький фонтанчик чистой, студеной воды. У вас сразу пересыхает в горле. Хочется пить. От родника кроме той тропы, по которой вы пришли, уходят еще две тропинки. Одна идет на восток (45) и, кажется, никак не приблизит вас к Шрекенштейну, а вторая на север (58), в направлении скалы. Если жажда оказалась сильнее, и вы хотите попить (59).
11
12
Отогнав мрачные мысли, вы вспоминаете, что нейтрализовать яд гадюки могут листья черного морозника, который наверняка должен расти в этой местности. Только бы удалось найти его! Жить вам осталось недолго (если пройдет больше часа с этого момента, и вы не успеете найти черный морозник, то вы погибнете от яда). Тропа, поворачивая, забирает все больше на восток. Но стоит ли идти по ней, когда жить вам осталось совсем недолго? Возможно, стоит поискать морозник вокруг на болоте (46), или все же пойдете по тропе дальше, надеясь найти морозник по дороге (58).
13
Спасать животных у вас нет никакого желания. Вы собираетесь вернуться на тропу, когда вдруг вашу ногу пронзает сильная боль. Еще один капкан сомкнулся, поймав незадачливого путешественника в свою ловушку. В первую минуту от боли вы чуть не теряете сознание, но затем, собравшись и стиснув зубы, с трудом разжимаете металлические щипцы и освобождаете ногу. Рана очень серьезная, и вы, кое-как перевязав её, встаете на ноги. Боль просто адская, но идти надо. Ковыляя, вы снова выходите на тропу. Нога нестерпимо болит, но чтобы спасти сына вы готовы вынести все невзгоды (теперь вы двигаетесь медленно и в дальнейшем пути всегда удваивайте прошедшее время) (33).
14
15
«Спасибо», шепчет она. Сквозь кровавую пелену вы видите, как девушка слабо улыбается. Как же она похожа на вашу жену! (2)
16
кости и ничего более (прошло полчаса). Однако в одной усыпальнице вы обнаруживаете забальзамированного человека в монашеской рясе. Вы почти полностью отодвигаете плиту, чтобы лучше рассмотреть тело. Его одежда на груди расстегнута, и там виднеется зияющая дыра. Подносите руку со свечей ближе и склоняетесь над телом. Грудь забальзамированного словно разорвана, и перед вами лежит прекрасно сохранившееся сердце. Повинуясь какому-то неведомому приказу, вы берете это сердце в руку. Что-то с ним нет так! Уж слишком хорошо оно сохранилось по сравнению с остальным телом! Что ж, вы сами не знали, что искали в склепе и нашли нечто необычное. Решаете взять мертвое сердце монаха с собой (это сердце обладает определенной силой, и сейчас она равна нулю, отметьте это на листке путешественника). Теперь же выбирайтесь наверх и возвращайтесь на перекресток (49).