Вечерняя программа обещала быть еще более "увлекательной". Я, человек, привыкший ложиться спать в полной тишине, где даже комары боялись пискнуть, решил, что Анютка тоже должна быть к этому готова. Логично же? Сказки это для тех, кто не умеет читать биржевые сводки.
Спать, скомандовал я, указывая на огромную кровать в гостевой спальне, которая была больше, чем вся ее предыдущая жизнь, судя по всему. Сказки это для тех, кто не умеет читать биржевые сводки. Или для тех, у кого нет акций на Уолл-стрит.
Анютка посмотрела на меня, потом на кровать. Ее глаза, минуту назад похожие на озера, теперь стали похожи на два грозовых облака.
А шказка? Без шказки не засну!
Никаких сказок, отрезал я, чувствуя, как моя вредность достигает критической отметки. Ты уже большая девочка. Большие девочки спят в тишине. Как взрослые.
Через пять минут из гостевой спальни раздался такой пронзительный вой, что, казалось, стекла в окнах задрожали. Это был не плач. Это был настоящий вой сирены, способный остановить движение на автостраде и вызвать панику на бирже. Анютка рыдала, требуя сказку, маму, и чтобы "папа не был таким вредным".
Я ворвался в комнату, пытаясь унять эту "сирену", как я ее тут же окрестил. Мои нервы, обычно стальные, сейчас были похожи на перетянутые струны, готовые лопнуть. Я пытался уговорить ее, пригрозить, даже подкупить черным шоколадом (который она, к слову, отказалась есть, потому что "невкусный"). Бесполезно. Она продолжала выть, пока, наконец, не затихла, уснув посреди своих слез, словно маленький, измученный штормом кораблик.
Отлично, прошипел я сквозь зубы, глядя на это спящее чудо в розовом. Теперь у меня дома живет сирена. И, кажется, я начинаю понимать, почему Лиза сбежала в Тибет. Мне срочно нужен план. План по нейтрализации этой... мифутки. И, кажется, мне нужна няня. Срочно. Иначе я сам сбегу в Тибет. Или на Марс.
Глава 2
Мой помощник Игорь, который после вчерашнего выглядел так, будто сам провел ночь в Тибете, но не в поисках себя, а в поисках смысла жизни, получил четкое задание: найти няню. Лучшую. Самую квалифицированную. Ту, что сможет справиться с четырехлетним экспертом по вредности. Я дал ему карт-бланш и пригрозил, что если он не найдет мне эту чудо-женщину, то его следующая командировка будет на Марс, без обратного билета.
Игорь, надо отдать ему должное, подошел к делу с присущей ему педантичностью. Утром следующего дня мой пентхаус превратился в филиал кастинг-агентства для нянь. Это был парад абсурда, достойный пера самого Беккета, только с большим количеством розового цвета и детского шепелявенья.
Первой явилась некая мадам Полянская. Сухощавая, как ветка саксаула, с пучком на голове, который,
казалось, был зацементирован намертво. Она вошла, словно полководец на поле боя, с папкой, полной сертификатов, и взглядом, способным заморозить даже кипяток.
Здравствуйте, Максим Игоревич, ее голос был резким, как звук отбойного молотка. Я Антонина Петровна. Мой опыт работы с детьми двадцать пять лет безупречной службы. Я воспитала трех олимпийских чемпионов по художественной гимнастике и одного вундеркинда, который в шесть лет знал таблицу Менделеева наизусть.
Я кивнул, пытаясь скрыть зевок.
Отлично. А с мифутками вы работали?
Анна Петровна нахмурилась.
С кем?
С моей дочерью, я кивнул в сторону Анютки, которая сидела на диване, обняв своего плюшевого медведя, и изучала Антонину Петровну с таким же интересом, с каким я изучал отчеты о падении акций. Она специфическая.
Антонина Петровна подошла к Анютке.
Анна, произнесла она, словно отдавая приказ. Подойдите сюда. Будем заниматься английским. В четыре года дети должны знать английский!
Анютка моргнула.
Тетя, а почему у тебя такие шшрашные зубы? Ты длакон?
Анна Петровна поперхнулась воздухом. Я чуть не задохнулся от смеха. Ее идеально зацементированный пучок, казалось, слегка пошатнулся.
Что за глупости, дитя! Я не дракон! Я педагог!
Тети должны быть доблыми, а не длаконами! заявила Анютка, и я почувствовал, как уголки моих губ предательски поползли вверх. Моя мифутка безжалостный критик. И, кажется, она была права. Эта Антонина Петровна была "драконом" до мозга костей.
Антонина Петровна, видимо, не привыкшая к такой прямолинейности, побледнела, потом покраснела и, наконец, выдала:
Я я думаю, этот ребенок требует индивидуального подхода. И, возможно, экзорциста.
Она развернулась и, не попрощавшись, вылетела из квартиры, словно ее подбросило катапультой.
Поздравляю, сказал я Анютке. Ты провалила экзамен. Одна сбежала.
Следующей была некая Кристина, с ног до головы обвешанная гаджетами. Ее телефон постоянно пищал, она каждые пять секунд делала селфи, а ее губы были надуты так, что казалось, она только что съела осиное гнездо.
Привет, малышка! пропела она, пытаясь сделать селфи с Анюткой. Давай сделаем классную фотку для моего инстаграма!
Анютка отпрянула.
Тетя, а почему у тебя такой рашпухший рот? Ты ешь много конфет? Или тебя укусила оша?
Кристина замерла с телефоном в руке.
Что? Нет, это это филлеры! Модный тренд!
А у меня нет филлелов, заявила Анютка. Я мифутка. И я не люблю, когда меня фоткают. Я люблю, когда мне шказки читают.