Я упираю руки в бока, притормаживая у открытого участка под солнцем, которое ощутимо печёт в макушку. Мне бы стоило держаться подальше, но я вне кадра, а вид отсюда отличный.
Оля заливисто смеётся, стоя рядом с пожилой женщиной и лысоватым мужиком. Заколка зажата у неё между губ, пока обе руки ловко скручивают волосы в нетугой жгут. Движения быстрые, почти машинальные. Она закрепляет пучок на затылке, и несколько прядей мягко падают вперёд, ложась на скулу и вдоль линии шеи.
Этот жест выбивает весь воздух из лёгких, отшибая память. То, куда и зачем я шёл, напрочь вылетает из головы. Как и то, что вообще собирался просто посмотреть. Желательно недолго.
Стоило наматывать круги вокруг её дома, чтобы случайно пересечься совсем в другом месте. Но если там ещё было хоть как-то безопасно, то здесь перекинуться даже парой слов уже выглядит как риск. Слишком открыто, слишком много внимания, слишком, блядь, не вовремя.
Я возвращаюсь в наш шатёр и сажусь в плетёное кресло рядом с Ярославом.
Девушки располагаются вокруг низкого стола, громко переговариваются и раскладывают карты с азартом и театральными вздохами, будто от этого действительно зависит что-то важное.
Из данного угла можно время от времени посматривать в сторону соседнего шатра, хотя вид не такой удобный, как с той поляны, где я стоял раньше. Всё же мне удаётся ловить Олю в фокусе пусть и мельком.
Вокруг неё постоянно кто-то вьётся, загораживая обзор: то толстяк в светлом костюме, то женщина с пышной причёской, то кто-то из персонала проходит мимо.
На ней клетчатая рубашка, завязанная узлом на животе, и короткие джинсовые шорты, подчёркивающие стройность ног и округлость бёдер. От одного взгляда становится трудно дышать и тяжесть в паху ощущается особенно отчётливо.
Я чувствую себя на взводе. Заряженным до щелчка. В теле и в мыслях гул. Всё внутри работает на перегрев, в том числе и кровь. Кажется, ещё пара лишних секунд и меня просто вынесет.
Разумеется, это не ускользает от Яра.
Все его шутки, аккуратно сводящиеся к тому, что мне не помешало бы трахнуть Настю, звучат с той самой интонацией, от которой чешутся кулаки. Не по-настоящему просто чтобы сбить ухмылку. Он слишком точно попадает в суть. Ошибается только в объекте.
Саш, а хочешь, я тебе погадаю? спрашивает Настя, подползая на коленях к моему креслу и устраиваясь у моих ног.
Я протягиваю ей руку и откидываюсь на спинку, ритмично покачиваясь. Вода со льдом в пластиковом стакане, зажатом в другой руке, уже давно превратилась в чай.
Настя берёт мою ладонь, разворачивает и, нахмурившись для убедительности, проводит пальцем вдоль главной линии. Затем по диагонали, слегка надавливая. Не знаю, что она делает, но это приятно, и отталкивать не хочется да и вообще, я не привык так обращаться с девушками.
Ясно-о, тянет она. Тут у нас бурная жизнь с перепадами. Но долгая. До девяноста дотянешь если, конечно, не полезешь туда, куда не стоит.
Смещает палец и ведёт дальше, по следующей линии.
А вот это любовная. Похоже, ты сам не до конца понимаешь, чего хочешь, Саш. Или понимаешь но делаешь вид, что сейчас это не вовремя.
Я поднимаю взгляд, чтобы привычно контролировать прокурорский шатёр и в грудь со всего размаху прилетает. Потому что в этот момент Оля смотрит прямо на меня. Не мимо, не вскользь. В точку. Прямо, сука, в цель.
Она бегло пробегается по моему лицу, потом по телу и замирает на Насте, всё ещё устроившейся у моих ног.
Курносый нос морщится, губы сжимаются в тонкую линию.
Руки скрещены на груди, поза упрямая. Я бы сказал воинственная. Кажется, я читаю её без слов. И в этих словах нет ничего хорошего.
Я бы объяснил ей лично, что в этой встрече действительно нет никакой постановки просто случайность, выбившая из равновесия, если бы не десяток чужих глаз. Очень внимательных глаз.
Наш зрительный контакт длится всего несколько секунд, после чего Оля отворачивается и продолжает разговор с собеседницей, взяв бокал со стола. Она выглядит невозмутимой, но подбородок вздёрнут, а движения чуть резче, чем должны быть.
Я ещё не раз на неё посмотрю и это очевидно не только мне, но и ей, несмотря на то, что дистанция между нами космическая.
Когда Илья предлагает поиграть в волейбол на площадке,
расположенной чуть в стороне от основной зоны ближе к бару, я соглашаюсь. Это проще, чем сидеть без дела. Да и становится ясно: уезжать отсюда быстро я не собираюсь. По крайней мере до тех пор, пока не увижу, как первой уедет Оля.
Одежда, в которой я приехал поздравить друга, не совсем подходит под формат праздника джинсы быстро начинают парить. Поэтому, прежде чем выйти на площадку, я достаю из машины спортивную сумку и переодеваюсь в шорты и белую футболку в доме, который Яр арендовал на сутки.
У меня есть от него ключ, и время от времени в голове мелькает мысль: если понадобится тишина или разговор без лишних ушей это место подойдёт идеально.
Помимо нашей компании, к игре присоединяются ещё несколько гостей с базы. Лица незнакомые, но настроены дружелюбно.
Сыграть с прокуратурой было бы куда острее, но для этого им сначала нужно выйти из своего шатра а они, похоже, намеренно держатся обособленно.