Я молчал.
Эх, молодость, молодость! Глаза его потеплели: Ну что ж, скажу: молодость штука хорошая, и это не главный ваш недостаток! Так что же, беретесь?
Берусь, Сергей Павлович.
Ну вот и добро. Желаю всего хорошего и до свидания. Меня еще дела ждут.
Его рука легла на пухлую стопу вечерней почты. Было около одиннадцати часов вечера.
Вот так для меня начался космос
Большое видится на расстоянии. Вблизи же была обычная, трудная, напряженная работа. Рождался первенец. Рождался «ПС». Точнее, объект «ПС». Вот так сухо и буднично в чертежах был окрещен тот, которому надлежало свершить дела далеко не будничные. «ПС» простейший спутник.
Вот сейчас написал я эти очень родные для меня две буквы: «ПС», и невольно вспомнилось оперативное совещание у Королева уже где-то в конце подготовки спутника.
Ну что же, начнем, товарищи, как всегда негромко произнес Главный. Сегодня мы подведем итоги испытаний ракеты и спутника. Докладывайте, товарищ ведущий.
Мой непосредственный начальник с присущей ему обстоятельностью, поглядывая в блокнот, начал, но, очевидно, волнуясь, почему-то раза два сказал не объект «ПС», а объект «СП» Главный прислушался, жестом остановил его и тихо, но очень внятно произнес:
«СП» это я, Сергей Павлович, а наш первый простейший спутник это «ПС»! Прошу не путать
И знаете, какая мысль сейчас мелькнула? Помните, в начале моего рассказа я писал о «секретном» пограничном приборе тридцатых годов приборе «СП»? Опять в моей жизни эти две буквы. И в одном сочетании, и в другом. Случайно ли это? Случайно, конечно
И вот октябрь 1957 года. Космодром. В огромный зал монтажного корпуса подан мотовоз. Громадная ракета, уложенная на специальную платформу, поблескивая соплами своих 32-х двигателей, подрагивая на стыках рельсов, медленно выползает через бесшумно раскрывшиеся огромные ворота в звездную темень южной ночи.
Рядом с ракетой идут те, чей труд и талант были вложены в ее создание. Люди идут с непокрытыми головами. Шляпы, шлемы в руках.
Силуэт ракеты на фоне звездного неба был необычен. Неужели дожили? Неужели?! Но нет, и тогда не думалось о величии происходящего: каждый делал свое дело, большое ли, маленькое, но свое нужное дело
Минутная готовность! Минутная!
Оторвалось и пропало облачко парящего кислорода от тела ракеты. Сейчас, вот-вот сейчас! Сердце, кажется, вырвется из груди. Почему так долго? Какие же долгие, тягучие секунды! Смотрю не отрывая глаз, боясь моргнуть. Наконец отблеск пламени и вслед за ним гул, низкий, раскатистый гул. Ракету заволакивает клубами дыма, дым все выше и выше. Кажется, вот-вот он скроет ее всю. И в этот момент величественно, неторопливо, уверенно она двинулась, поднялась И всплеск, ярчайший всплеск света! Пламя вырвалось из стен стартового устройства. Факел рвет темень ночи. Светло кругом. Только тени резкие, черные, ползущие тени от людей и машин. Раскатистый грохот двигателей. Ночи уже нет все окрест залито ярчайшим светом. Ракета идет! Все быстрее и быстрее! Все выше и выше! Вот плавный поворот на траекторию, пламя, кажется, бьет прямо в глаза, но расстояние смягчает его, гул становится глуше. Ночь возвращается. Контуры могучего тела уже не видны. Только созвездие огоньков, с каждым мгновением тускнеющее, наконец, только звездочка
И вот ее уже не распознать среди множества настоящих звезд. Минута тишины. И крик! Кричат все. Что кричат не разберешь, машут руками, обнимаются, целуются, кто-то тычется небритым, колючим подбородком в щеку, кто-то хлопает по плечу
Счастливые, без меры счастливые лица. Пошла!!! Победа!!! Вы можете понять счастье человека, пережившего такое?
Может он считать себя счастливым, пережив все это хотя бы раз в жизни?
Это было 4 октября 1957 года. Ровно через 17 лет с того дня, когда я, оторвавшись не от Земли, нет, от родной семьи, ехал в теплушке на границу Думалось ли тогда, что в моей жизни будет первый космический старт? Нет, конечно, нет.
А судьбе было угодно распорядиться так, что пережить и тревоги и счастье космических стартов мне довелось еще много раз.
Кого пускать мнения разделились. Были сторонники как той, так и другой пассажирки. Мнение их самих, естественно, оставалось тайным. Большинство все же склонилось к тому, чтобы полетела Лайка. Ведь совершенно точно знали, без сомнений, что никакими средствами нельзя ее вернуть на Землю. Этого люди еще не умели делать. Как-то жалко было Альбинку. Уж очень эта была миленькая собачонка, и к тому же заслуженная
Вот так первой «летной» стала Лайка. Альбина оставалась запасной, или «зиповской», а «технологической» для проверок здесь, на земле, стала третья, Муха
И вот опять ракета на старте. Опять томительные предстартовые минуты. Наконец старт. Через десяток минут радостнейшее известие, донесенное радиоволнами: Лайка живет! Живет! Там, в таинственном космосе, в невесомом мире бьется ее сердце. Значит, может там жить земное существо
Прошло только два месяца со дня пуска первого спутника, только два месяца, а Сергей Павлович Королев в одной из заметок писал:
«Пройденный первым спутником