Сопротивляться бессмысленноЮлия Резник
Глава 1
АлексейТвою мать, коротко, но емко комментирует увиденную картину мой напарник, доставая ствол из кобуры. Только жмура нам сегодня и не хватало.
С этим сложно не согласиться. Денек просто адовый. Я бы полжизни отдал за пятнадцатиминутный холодный душ, горячую шавуху и подушку. Но пока это только мечты.
Щелкаю предохранителем, стараясь не вляпаться в лужицы липкой, уже темнеющей крови, которая выпачкала и безупречно-белый мраморный пол, и стены. До приезда экспертов лучше бы поберечь улики, что, в общем-то, будет несложно спасибо хозяевам квартиры за их страсть к дорогому и непрактичному интерьеру.
Жесть. Захочешь, так стены не размалюешь, бормочет Пашка. Я киваю, краем глаза скользя по жутковатой картине. В нос бьет резкий металлический аромат крови. В голове пульсирует. Каждый шаг даётся с трудом и ботинки все-таки прилипают к залитому кровью полу. Вот дерьмо!
Осторожно заглядываю за поворот. Глаза медленно привыкают к темноте, и, наконец, на фоне огромного панорамного окна, подсвеченного огнями ночного города, я замечаю фигуру мужчины. Он сидит прямо на полу, словно отработавшая спектакль марионетка. Рядом с ним поблескивает кровавыми потеками массивный топор. Картина как из дешёвого фильма ужасов. Впрочем, жизнь порой пострашнее любого кино.
Глаза мужика пустые, но он явно в сознании, будто его внутренние демоны взяли краткую передышку перед следующим актом драмы. Я беру его на мушку и говорю:
Полиция. Руки за голову. Мордой в пол. Шевельнёшься и твои мозги украсят стену лучше, чем все эти дизайнерские прибамбасы.
Он даже не спорит, будто только и ждал приказа, чтобы наконец-то отключиться от этого кровавого спектакля. Мой взгляд продвигается дальше, на диван у противоположной стены, и сердце сбивается с привычного ритма.
На светлой коже, как жертва на алтаре, лежит девушка. Волосы распущены и спутаны, словно ее долго таскали за них по полу. На лице, ногах и руках виднеются следы крови. Платье разорвано. Оно не скрывает длиннющих ног и безупречной фигуры, в которую кто-то явно по полной вкладывается никакая генетика не даст таких форм. Об этом я, как бывший спортсмен, могу судить с уверенностью.
Так-так-так, кто же ты, милая? Жертва семейной драмы? Или высококлассная эскортница?
Несмотря на происходящий вокруг кошмар, не могу не отметить девушка чертовски хороша. Красивая до тошноты, с идеальными чертами лица и какой-то болезненной, манящей хрупкостью, которая сейчас, на фоне кровищи и царящего вокруг хаоса, кажется почти прозрачной.
Я рядом присаживаюсь, быстро проверяя пульс. Он бьётся ровно и упрямо, и на секунду меня охватывает облегчение. Ну, хоть не труп.
Она приоткрывает глаза, затуманенные болью и страхом, и едва слышно шепчет:
Вы приехали! Господи, вы приехали
Ну, а как же? Вызов-то был.
Пожалуйста, не бросайте меня Я вас умоляю, пожалуйста
«Как будто у меня есть выбор», мысленно закатываю глаза и отвечаю достаточно холодно:
Не брошу. Нам еще показания твои нужны. Так что соберись, красотка, вечер обещает быть длинным.
Держи карман шире, хмыкает пакующий мужика Пашка. Помирятся голубки, и поминай как звали.
Глаза девушки испуганно распахиваются. Она шевелит губами, но не в силах выдавить из себя ни слова, отчаянно трясет головой.
И то так не сводя с нее взгляда, небрежно бросаю я.
Нет! Нет, я дам!
Ага. Я это каждый раз слышу. Громкие слова, слёзы, мольбы о защите, а потом звонки адвокатов, примирительные подарки и обещания измениться. Через неделю-другую жертва уже, кажется, и сама верит, что произошла ошибка, а они любят друг друга сильнее прежнего. И сколько ни говори, ни убеждай, как велик риск однажды найти ее, только уже не на белом диване, а где-нибудь на холодном полу, без пульса и шанса на спасение все без толку. Бабы такие бабы.
За окнами мигают проблесковые маячки скорой помощи. Девушка вздрагивает. В её глазах мелькает страх.
Это медики. Тебе нужна помощь.
Мне нельзя в больницу. Он достанет меня там, как вы не понимаете? Он достанет! у барышни начинается натуральная истерика.
Эй! Соберись. Ты потеряла много крови. Нужно убедиться, что все в порядке.
Вы ничего не понимаете! Ничего Не знаете, кто он.
Кто? сощуриваюсь.
Квартирка не из дешевых.
я родом, ей так долго не могли поставить диагноз! Родители Они старались. Правда. Мама работала на двух работах, папа брался за любую возможность подзаработать, пока не подорвал здоровье. Их усилия не прошли даром. Лизку, наконец, обследовали в столице и поставили диагноз лейкоз. У моей Лизки десятилетней девочки, которая смеялась даже в палате. Даже когда капельницы сменялись химиотерапией, а волосы падали клоками с ее головы Господи. Тогда мы еще думали, что болезнь можно победить за счет лечения, которое предлагалось по полису. Очень скоро стало понятно, что этого недостаточно.
Лизе понадобились препараты, которых было не найти в нашей стране, а деньги на их покупку и доставку требовались такие, что я начала всерьёз задумываться о том, а не продать ли мне почку, чтобы только не слышать, как плачет мама и, что вообще в голове не хотело укладываться отец.